Птицы

Финч вдруг почувствовал, что вот-вот вспомнит. В его голове на мгновение застыл отчетливый образ: мужчина в пальто цвета снежной ночи держит сверток с ребенком… Мужчина в пальто цвета снежной ночи прыгает с карниза и превращается в снег…

Размышления Финча кто-то грубо и резко прервал.

– Эй! – дернул его за рукав рыжий и курносый кто-то. – Ты меня слушаешь?

– Д-да. – Финч вздрогнул и поглядел на подругу.

– Ты понимаешь, что происходит? – спросила Арабелла.

– Ты о чем?

Финч сейчас будто пребывал в двух местах одновременно. В одном – он все еще находился на крыше с мадам Кларой и глядел вслед исчезнувшему в снегу мужчине, а в другом – следовал за мадам Кларой вместе с Арабеллой. Рыжая девчонка между тем все сильнее захватывала его внимание, будто перетягивала на себя теплое одеяло, заставляя его пятки мерзнуть. Чем больше было ее, тем сложнее было вернуться на крышу к мадам Кларе.

«Проклятье! – с досадой подумал Финч. – Я же был так близок, чтобы все вспомнить!»

– Она поднялась по стене! – взбудораженно размахивая руками, воскликнула Арабелла. – И как это возможно? Хотя это ведь мадам Клара – она всегда была немножко… чудаковатой. Но все равно! Чтобы такое! А ты чего молчишь и хмуришься? Странно, что ты не возмущен и не удивлен, как я! А ну признавайся! Ты возмущен и удивлен, как я? Или нет?

– Почти, – не стал вдаваться в подробности Финч.

– Как думаешь, кто это был в комнате?

Финч задумчиво глядел на идущую по улице впереди няню с коляской.

– Мадам Клара связана не только с бродягой Рри, – сказал он. – Эти носатые…

– Но кто они такие? – Арабелла засопела. Ее всегда раздражало, когда она чего-то не знала или не понимала. – Кто? Они? Такие?

– Жители города – такие же, как я и ты, – ответили губы Финча, не спросив самого Финча. Это были не его слова… Вот только кто их говорил?

– Что? – удивилась Арабелла. – Откуда ты знаешь?

– Мадам Клара… – пробормотал мальчик и потер виски. – Кажется, это она мне сказала.

– Когда сказала?

– Не знаю. Я… я забыл.

– Как такое может быть?

Финча посетила неприятная догадка. Если мадам Клара ходит по стенам, что ей стоит…

– Она стерла мне память.

– Что ты несешь?

– Нет! Серьезно! Я уже однажды ходил по стене вместе с ней. Я смотрел в окна под ногами. Я помню стариков в какой-то комнате, помню, как переступал карниз. И мы шли по крыше…

– И когда это было?

– Недавно… Я не знаю. Я помню только обрывки. Вспоминаю обрывки…

– Ты меня пугаешь, – сказала Арабелла, пристально глядя на Финча.

– Мне самому страшно, – признался он.

Мадам Клара тем временем свернула в очередной неприметный переулок. В него выходили двери черных ходов домов и наклонные люки погребов лавок. Здесь горел всего лишь один фонарь – в тупике.

Дети уже приготовились к тому, что няня вот-вот снова начнет взбираться по стене, но она сделала кое-что совершенно иное. Хоть и не менее удивительное.

Мадам Клара остановилась под фонарем, у стены, сплошь покрытой трубами, и какое-то время просто стояла, словно раздумывая, что делать дальше.

А затем… закаркала, как самая настоящая ворона!

В ее пронзительных птичьих криках Финч разобрал слова: «Фогельтромм, впусти меня!»

Как только эхо стихло, переплетение труб на стене зашевелилось и начало перестраиваться. В итоге, сложившись в громадный глаз, трубы замерли. Глаз несколько мгновений изучал пришелицу, моргая с натужным скрежетом, после чего трубы расползлись в стороны, обнажив кладку и…

– Это… это… – завороженно проговорила Арабелла.

– Да, это дверь, – кивнул мальчик. Он был взволнован не меньше подруги.

Мадам Клара как ни в чем не бывало открыла дверь и, закатив коляску в образовавшийся темный проем, сама шагнула следом. Дверь закрылась, трубы снова пришли в движение и встали на свое изначальное место, зарастив прореху.

Дети на цыпочках подошли к стене. Даже вблизи ни за что было не догадаться, что там есть проход.

Финч поднял руку и осторожно прикоснулся пальцем к одной из труб. Та никак не отреагировала – прикидывалась обычной ржавой трубой с зеленоватыми потеками, щербатыми заклепками и вросшими вентилями.

– Что будем делать? – шепотом спросила Арабелла.

– Давай попробуем сказать то, что говорила мадам Клара. Думаю, это какой-то пароль.

Арабелла покачала головой.

– Что еще она такого говорила? Она же просто каркала.

Финч нахмурился.

– Ты что, не слышала? Она сказала: «Фогельтромм, впусти меня».

Арабелла не успела никак отреагировать, как тут трубы перед ними зашевелились и начали изгибаться, стыкуясь по-новому, пока не приобрели очертания уже знакомого детям глаза. Тяжелые ржавые створки век сдвинулись, но не полностью – осталась узкая щелочка, словно тот, кому глаз принадлежал, прищурился.

По спине Финча побежали мурашки, а в голову очень некстати пробралась мысль: «Если есть глаз, то где-то должны быть и зубы».

Впрочем, сжирать незваных гостей сегодня, кажется, никто не собирался. Глаз заскрежетал и захлопнулся, а затем вновь разделился на трубы и патрубки, которые разошлись в стороны, обнажив дверь.