Птицы его жизни

– Вон как вспыхнул, разозлился, стал похож на себя прежнего. Зря ты, Мирек, продался этой бабе! Не твое это… Ты хоть и талантище, но уж больно скандинавская почва не твоя. Краски тут не твои, брат! Вот после Мексики ты ожил, совсем другие мотивы появились, а твои танцовщицы, это же истинный шедевр… И любви у тебя нормальной нет… На что может вдохновить такая женщина? Ты уж прости, но… Я не верю, что у тебя нет другой. А если нет, ищи, а то пропадешь к чертям!

– Я уже нашел… – понурился Мирослав. – Но я же связан по рукам и ногам. Но давай не будем об этом говорить. Скажи лучше, как ты себя чувствуешь в роли богатого наследника?

– Немножко странно пока, если честно. Но я никому ничего не говорю из родни и ближнего круга.

– Чтобы не завидовали?

– Именно! Знаешь, дядя Тигран был мудрый старик. Он год назад вызвал меня к себе и сказал: Давидик, ты самый бескорыстный из всей родни, самый ученый и самый добрый. Но и самый глупый в делах. Поэтому я почти все оставлю тебе. И научу, как тебе жить дальше, когда разбогатеешь. Чтобы остальная жадная родня тебя не схавала, я уже сейчас перепишу на тебя все, что тебе полагается. Я, конечно, и родне твоей кое-что оставлю, и не так мало, ну, чтоб тебе они жизнь не отравили. Настоящее наследство ты получишь через два года, а на то, что получишь официально, станешь учиться быть богатым.

– Как это? – засмеялся Мирослав.

– Он сказал: пусть родственники считают тебя идиотом, транжирой, это не должно тебя задевать. А ты поезди по миру, живи в лучших отелях, утоли какие-то свои молодые желания, а потом, когда получишь права на основное состояние, мой тебе совет: не лезь в коммерцию, в бизнес, это не твое! Ты займешься моей картинной галереей, я собрал прекрасную коллекцию армянской живописи и скульптуры. Езди по миру, собирай то, что осталось и в Армении, и в других странах, в других наших диаспорах… Это благородное дело, мальчик! Я свое состояние нажил не слишком праведным путем, но всегда любил и помнил свою родину. И по сей день у меня душа болит, когда я вспоминаю о том, что наш Арарат находится в Турции… Поощряй какие-то добрые начинания в Армении, и ни в коем случае не доверяй потомству Ануш!

– А кто такая Ануш?

– Его сестра.

– Ничего себе история, прямо как в романе…

– Да уж! Дядя Тигран умер через неделю после этого разговора, но особых дрязг не возникло, так как этот мудрец всей родне оставил по миллиону долларов. И мне тоже. Все, конечно, считали, что его состояние в разы больше, но им предъявили его якобы долговые обязательства и так далее, а я через год смогу начать пользоваться основными средствами. Вот такая вот сказочная история, друг мой Мирослав!

– Да, не слабо! А как ты отнесся к идее собирательства армянских шедевров?

– С восторгом! Ничего лучше и придумать нельзя было. Оставь он мне какие-нибудь заводы-пароходы, я бы не знал, что делать. А он оставил практически немереные деньги и, главное, направление в жизни.

– А ты разбираешься в изобразительном искусстве?

– Более или менее. Но у меня есть друг-художник…

– Тут скорее нужен искусствовед.

– Искусствовед есть. И это тоже наследство от дяди Тиграна.

– Да, он поистине мудрец, твой дядя Тигран. Что ж, старик, поздравляю тебя. И давай за это выпьем!

– Выпьем, конечно, выпьем, друг, но пока мы еще не напились, выслушай меня внимательно.

– Я слушаю тебя, Давид, с неусыпным вниманием, – улыбнулся Мирослав.

– Я хочу, чтобы ты работал со мной, был моим консультантом…

– Нет, Давид, это невозможно. Я не могу заниматься такими вещами. К тому же я в долгах как в шелках, и не могу все здесь бросить…

– Не могу или не хочу?

– Не могу. А хочу больше всего на свете. Я через пару лет расплачусь с долгами, а может, и раньше, и вернусь в Москву.

– В Москву?

– Да. Там живет одна девушка…

– Но если ты расплатишься с долгами, с чем же ты вернешься к своей девушке? С фигой в кармане?

– Не совсем. Я смогу заработать… За год соберу нужную сумму и сниму мастерскую…

– И чем ты думаешь в Москве без мастерской зарабатывать?

– Буду петь в ресторанах, – пожал плечами Мирослав. – И танцевать. Я это могу, мне не западло…

– А жить где собираешься? У девушки своей? А она готова пустить к себе ресторанного певца?

– Да нет, сниму что-нибудь. Не хочу ничем себя связывать.

– И много ты должен?

– Примерно еще сто тысяч евро.

– Я дам тебе эту сумму. Без проблем!

– Нет, Давидик, не хочу. Спасибо, конечно, но нет.

– Почему? Мирек! Зачем тебе быть привязанным к этой бабе? Отдашь ей деньги и свободен!

– Нет, тогда я буду должен тебе.

– Но я же не потребую, чтобы ты помимо денег платил мне еще и натурой!

– Давид! – вспыхнул Мирослав.

– Прости, друг, не хотел тебя обидеть, но ведь это факт… Разве нет?

– Знаешь, это мое сугубо личное дело.