«Птицы», «Не позже полуночи» и другие истории

Затем милый малыш Робин — кажется, он единственный из всей группы читал Евангелие — сообщил ей, что она стоит в нескольких шагах от купальни Вифезда, куда при нем приносили маленькую девочку, чтобы исцелить ее от какой-то болезни. Сама мисс Дин не страдала никакими болезнями. Она абсолютно здорова. Но если бы ей удалось набрать во флакон из-под одеколона воды из купальни, привезти в Литтл-Блетфорд и дать Пастырю, чтобы тот вылил ее в чашу для святой воды, что стоит при входе в церковь, то он бы не устоял перед таким проявлением внимания и благочестия. Мисс Дин представила себе, каким будет выражение лица викария в ту минуту, когда она протянет ему свой флакон… «Дорогой Пастырь, я привезла вам воду из купальни Вифезда». — «Ах, мисс Дин, как это трогательно, как замечательно…»

Но вот беда — наверное, власти не разрешают брать воду из купальни. Неизвестно, что это за власти, но человек, который стоит у ограды, без сомнения, является их представителем. Но ради столь благого, нет — святого дела она непременно дождется, когда он отойдет, спустится к купальне и наберет воды. Возможно, это обман, но обман во имя Божие.

Мисс Дин терпеливо ждала, и вот — должно быть, сам Бог на ее стороне — служитель отошел к группе туристов. Они, очевидно, спрашивали его о раскопках. Только не упустить случай!

Мисс Дин с опаской подошла к лестнице, осторожно взялась за перила и стала спускаться. Пожалуй, Робин прав: действительно похоже на сточную канаву. Но воды здесь много, и она заполняет что-то вроде глубокой впадины. А раз мистер Бэбкок говорит, что в этом городе все находится под землей, значит место несомненно подлинное. Поистине, мисс Дин испытывала прилив вдохновения. Вокруг было пусто. Она одна спускалась к купальне. Мисс Дин ступила на плиту у основания лестницы и, убедившись, что за ней никто не наблюдает, подстелила носовой платок, встала на него коленями и вылила содержимое флакона на каменные плиты. Конечно, это расточительство, но в какой-то степени и жертвоприношение. Мисс Дин наклонилась и набрала воды, затем поднялась с колен и стала завинчивать пробку. Но тут ее нога заскользила по влажной плите и флакон, выпав у нее из рук, оказался в воде. Мисс Дин слабо вскрикнула от испуга и попыталась достать его, но он был уже далеко, а сама она — о ужас! — падала в неподвижные глубины купальни.

— Боже милосердный! — воззвала она. — Боже милосердный, помоги мне!

Беспомощно барахтаясь, она попыталась дотянуться до скользкой влажной плиты, на которой только что стояла, но вода заливала рот, душила, а вокруг не было никого и ничего, кроме зловонной воды, высоких мощных стен да клочка голубого неба над головой.

Каменный пол в подвале монастыря Ecce Homo привел преподобного Бэбкока почти в такое же волнение, как и полковника. Однако по менее личным соображениям. Бэбкок тоже увидел, как бичевали узника. Но то происходило две тысячи лет назад, и страстоприимцем был Сын Божий. Картина, явившаяся пастору, вызвала в нем противоречивые чувства собственного ничтожества и избранности — ведь только избранник может ступить под эти благословенные своды. И ему захотелось доказать, что он достоин сей высокой чести. Выйдя из претории и наблюдая, как поток паломников медленно движется вверх по Via Dolorosa, задерживаясь у очередной Станции Страстного пути, он с горечью думал, что ни одно его деяние ни сейчас, ни в будущем не сможет искупить того, что случилось в далеком первом веке по Рождеству Христову. Он мог лишь склонить голову и, исполнясь смирения, следовать за паломниками.

«Господи, — молил он, — дай мне испить чашу, испитую тобой, дай мне разделить твои страдания…»

Бэбкок почувствовал, что кто-то схватил его за руку. Это был полковник.

— Могу я оставить всех на ваше попечение? — спросил он. — Я собираюсь отвезти леди Алтею в отель. У нее небольшая неприятность.

Бэбкок выразил беспокойство.

— О нет, ничего страшного, — успокоил его полковник. — Она сломала коронки на передних зубах и очень расстроена. Я хочу увезти ее из этого столпотворения.

— Да, конечно. Пожалуйста, передайте леди Алтее, что я очень ей сочувствую. А где остальные?

Полковник огляделся:

— Вижу только двоих — нашего Робина и молодого Смита. Я уже велел им не терять вас из виду.

Он зашагал обратно к воротам Святого Стефана и скрылся.

В толпе благоговейных верующих Бэбкок возобновил медленное продвижение к Голгофе. «Воистину, — размышлял он, — мы средоточие христианского мира. Все мы — представители разных народов, мужчины, женщины, дети — идем по пути, которым шел Учитель. И тогда, в тот день, прервав вседневные дела, любопытные так же глазели, как ведут осужденных; и тогда, в тот день, лавочники и уличные торговцы так же продавали свои товары, женщины с корзинами на голове так же спешили мимо или останавливались у дверей, юноши что-то кричали, собаки гонялись за кошками, старики спорили, дети плакали…»

Via Dolorosa… Крестный путь…