Птицы небесные. 1-2 части

— Там один человек, чадо известного старца, затеял строить церковь в селе и собирает деньги на строительство… Что ж, церковь — это дело хорошее! — рассказывал за чаем отец Пимен.

Как потом выяснилось, собранной суммы после сборов оказалось достаточно. Вместе с пожертвованиями из Москвы ее вполне хватало на все работы по храму и даже на церковную утварь. Сельчане, посоветовавшись между собой, положили все деньги, для пущей сохранности, в тбилисский банк, не доверяя сухумским сберкассам.

Чем больше мне открывался мудрый совет батюшки о послушании, тем больше требовалось от меня самоотречения. Однажды, в один из осенних дней, мой товарищ объявил:

— Нужно помочь семье Василия Николаевича чистить орехи. Заодно он обеспечит нас на зиму в виде благодарности овощами и кукурузой. Завтра все идем на Псху! Отец, ты идешь со мной? — испытующе поглядел на меня отец Пимен.

— Благослови, отче! — с готовностью ответил я, с ужасом представляя себя за чисткой орехов в окружении женщин. Мой ответ пришелся по душе архимандриту. Он подумал и сказал:

— Знаешь, отец, я сам схожу и посмотрю, нужна ли наша помощь на Псху.

Он ушел утром и к вечеру вернулся:

— Хорошо, что я все разузнал! Там много женщин собралось на помощь семье Василия Николаевича. Если бы мы пришли, то нам было бы неудобно сидеть с ними за орехами! А хозяин просит прощения и говорит, что он сказал это, не подумав… Лучше будет, если мы поможем ему собрать урожай яблок в колхозном саду!

К этому предложению все мы присоединились с большим удовольствием. Сад действительно был большой, и год выдался урожайный. В благодарность за собранный урожай Василий Николаевич прислал нам два мешка лучших ароматных яблок. Моя душа преисполнилась благодарности к отцу Кириллу за его проницательные советы: на наших глазах начальник скита набирался опыта и мудрой зрелости, что вызвало к нему всеобщее уважение.

Приближающаяся осень поджимала все сроки, и нам с архимандритом пришлось обдумать самые срочные дела: первое — сделать печь и оборудовать временную домовую церковь, второе — помочь мне построить уединенную церковь и келью на Грибзе. Отец Кирилл благословил в скиту сделать общий огород для обеспечения всех нас продуктами и настоятельно рекомендовал построить скрытую церковь на максимальном удалении от жилья, чтобы иметь совершенное уединение.

Для выполнения старческого благословения мы разделились на две строительные бригады, по взаимному согласию с отцом Пименом. С моим другом остались более опытные помощники постарше — двое из Москвы и подслеповатый работящий послушник из Сухуми. Со мной на Грибзу попросились Валерий и Адриан. Предстояло забросить на найденную нами поляну такой же тяжелый груз, который когда-то мы принесли пустынникам: кувалду, клинья, топоры, лопаты и гвозди. Мой рюкзак был настолько тяжел, что мне пришлось надеть его на спину сидя на земле. Двое друзей с усилием подняли меня и поставили на ноги. Рюкзаки ребят тоже заставили их покряхтеть: они несли палатки, продукты и большой запас соли.

Тропа уже не представлялась такой ужасно запутанной, как раньше. Теперь мы старались присматриваться ко всем ее поворотам и запоминать ориентиры. До середины пути, где слева, ниспадая с высоких скальных уступов, тропу пересекал большой водопад, нас сопровождало все братство. Там мы сделали тайник, куда положили дополнительный запас продуктов, чтобы подольше поработать на Грибзе. Нашей первой задачей было заготовить бревна для церкви. Но при этом рубка пихт, как предупредил нас лесничий, должна проходить в полной секретности. Он строго-настрого потребовал маскировать все следы самовольных порубок, поскольку незаконная стройка разрешена только под его личную ответственность. Наше воодушевление било через край, и мы решили работать на Грибзе до тех пор, пока не закончатся продукты.

На знакомой папоротниковой поляне мы поставили две палатки под громадным, в несколько обхватов, ветвистым буком. Рядом растянули на ветвях кустарника пленку для защиты очага от дождя и приготовили наш первый ужин. На месте будущей Троицкой церкви соорудили крест и прочитали перед ним наши первые молитвы. С крестом местность преобразилась: она перестала казаться дикой и пугающей. Хлеба у нас не было, поэтому мы варили пшено, которое заменяло нам хлеб. Из сыроежек варили бульон, он служил добавкой к каше. Впервые мы вдоволь отведали молодых побегов папоротника-орляка, которые нам пришлись по вкусу. Сильно выручали грибы, в основном грузди, но их приходилось вымачивать в роднике, чтобы отбить страшную горечь.

В те годы каждый день летом, после обеда, гремел гром, собирались большие кучевые облака и проливались теплые дожди. В лесу стоял влажный воздух. Мелкая мошкара облепляла лицо и руки, но зато грибы росли в изобилии по всем полянам. Самым удивительным среди грибов оказался странный нарост, растущий на стволах пихт, — золотисто-белый шар с чистым свежим запахом, представлявший собой массу переплетенных волокон в обхват руками. Мы назвали его «морская капуста». Одной такой находки хватало на неделю.