Птицы небесные. 1-2 части

— А как же наш милиционер узнает, что нам запретили переход через Санчар? Ведь он ждет нас с лошадью под перевалом? — спросил я у начальника спецчасти.

— Ему сообщат, — последовал краткий ответ.

На лицах людей, толпившихся на вокзале, бросились в глаза озлобленность и раздражение. На перроне стоял поезд «Москва — Грозный» и люди обменивались гневными репликами с пассажирами и проводниками этого состава.

До абхазской границы в селе Веселом мы добрались благополучно, но на контрольно-пропускном пункте через мост на реке Псоу вновь начались наши мытарства. У шлагбаума скопилась длинная очередь автомашин, чадящих угарным газом. Дорога было полностью запружена раздраженным народом. С трудом протиснувшись к дежурным пограничникам, с равнодушным видом взирающим на собравшуюся толпу, я попросил их позвать старшего. С видимой неохотой солдат ушел в дежурную часть, откуда вышел хмурый капитан, вероятно в то время обедавший.

— Ну, что там у вас? — буркнул он.

— Я живу в Абхазии и возвращаюсь домой, а это мои помощники.

— А что вы там делаете?

— Строим церковь!

— А какие-нибудь бумаги есть?

Я протянул ему справку из сельсовета и бланк о командировке в Абхазию из Лавры, в которой говорилось, что я отправлен для церковной помощи населению.

— Стойте здесь и ждите!

Капитан ушел с моими бумагами, а я попросил своих вспотевших от волнения спутников читать молитву «Живый в помощи Вышняго». Этот псалом, как писал в письмах отец Виталий, всегда следует читать в трудных жизненных ситуациях. Я тоже взялся его читать, но Иисусова молитва мягко вернула мое сердце к словам «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».

Через полчаса из вагончика вышел дежурный офицер, отдал мне справки и приказал пограничникам пропустить нас.

— Идите на досмотр багажа!

Сердце мое похолодело: неужели отберут церковные сосуды, которые подарил мне батюшка, а также те, которые я вез на Псху? Таможенники тщательно обыскали рюкзаки моих товарищей. Подошла моя очередь:

— Старинные иконы, книги везете?

— Нет, только новые для подарков!

— Проходите! — усталым голосом сказал таможенник.

Меня, с огромным рюкзаком, он почему-то не стал обыскивать.

На абхазской стороне нас вообще никто не остановил. В ржавой электричке с разбитыми окнами мы добрались до Сухуми. На стук в калитку вышла матушка Ольга и всплеснула от удивления руками:

— Откуда ты появился? Да еще с такими добрыми хлопцами!

— Из Лавры, матушка! Привез вам гостинцы от отца Кирилла, а также книги и иконы…

На шум пришли дьякон Григорий и, из соседнего дома, послушник с седой бородой.

— Спасибо старцу, что нас не забывает… — прослезилась хозяйка.

Пока она, вытирая концом платка слезы, угощала нас наваристым борщом, дьякон расспрашивал о жизни в России и об отцах Лавры. На наши ответы и на мои рассказы о мытарствах на границе он горестно качал головой:

— Куда же все это катится, Господи?

Матушка отозвалась из кухни, разливая нам компот:

— У нас еще одно горе, батюшка! — Она поставила перед каждым по большой кружке компота. — Отца Тихона ограбили бандиты и избили. Он и так до этого сильно болел, а тут такое искушение…

— А где он сейчас?

— Уехал, родимый, куда-то в Подмосковье… — матушка поманила меня пальцем на кухню. — Сказал, что отец Симон, когда наберется опыта, будет у вас старцем, — прошептала она. — Дай-то Бог… Для старца ты еще совсем молодой!

— Да я об этом и не думаю, матушка… — смущенно ответил я.

— Ну, ты как хочешь, а теперь мы будем у тебя исповедоваться, больше не у кого!

Так неожиданно мне пришлось принять исповедь у этой супружеской четы, которых я любил и благоговейно почитал всю свою жизнь. Вместе с ними исповедовался и их послушник Борис.

Военный грузовой вертолет, срывая кепки с голов встречающих, высадил нас на Псху. Зазевавшуюся пьяненькую старушку ветром укатило в кусты. Разговоры и расспросы в доме Василия Николаевича затянулись до полуночи. Никто не хотел расходиться. Много вопросов было о России и что в ней происходит. Это глубоко волновало местных жителей. Блокада Абхазии со стороны России продолжалась, а граница все сильнее укреплялась. Хотя война закончилась, но бои продолжались в районе Сванетии и на границе Грузии. Войска ООН установили коридор безопасности между Абхазией и Грузией. Прежнего грузинского правителя сместили, и лидером стал оголтелый националист. Население Абхазии жило в постоянном напряжении, люди жаждали новостей и объяснения, почему все происходит так хаотично. Всех пугала обстановка на Северном Кавказе. Утомившись от долгих разговоров, я ушел спать, еще долго слыша снизу восклицания: «Россия, Москва, Тбилиси, Сухуми…»

На следующее утро в доме появился утомленный Валерий:

— Батюшка, что с вами случилось?

На мои рассказы он неодобрительно покачал головой: