Птицы (СИ)

Финч хмурился. Арабелла была права. Миссис Чаттни в одночасье стала их злейшим врагом. Она не просто была в сговоре с Человеком в черном, но, вероятно, поняла, что где-то прокололась и детям стало известно о ее делишках. Иначе она не решилась бы явить свое подлинное лицо коварной интриганки и злобной горгульи. При этом мальчик понимал, что миссис Чаттни очень опасный враг: ей известна его тайна, и если он попробует сделать что-то, что ей не понравится, она воспользуется своим преимуществом. Как там это называл дедушка? А, точно! Она, как механик чужих судеб и жизней, сидящий за панелью с подписанными рычагами и в любой момент способный дернуть каждый из них. И как переиграть такого хитроумного, беспринципного взрослого?

— Пока что отложим миссис Чаттни на полку, — решил Финч. — При встрече будем с ней вежливы — сделаем вид, будто ничего не случилось. Но при этом нужно быть очень осторожными — теперь мы знаем, на что она способна. Следуем нашему плану. Нам надо узнать, как зовут Человека в черном. Узнаем — тогда попытаемся его разыскать и разоблачить. Разоблачим его — доберемся и до миссис Чаттни.

— Очень хороший план, — похвалила Арабелла.

— Для нашей… гм… проделки почти ведь все готово, — продолжил Финч и помахал перед носом девочки свертком, который он не забыл подобрать в снегу возле «Фонаря констебля». — Завтра «рыба», как говорит мистер Драммин из двадцатой квартиры, сыграет свою роль, но…

Финч внезапно замолчал.

— Что?

— Я поверить не могу, как все связано.

— Да, все жутко переплелось… — кивнула Арабелла. — Человек в черном, который как-то связан с исчезновением твоего дедушки, как-то связан с миссис Чаттни и еще… еще с дядей Сергиусом! Это все очень похоже на заговор.

— Или на то, что здесь орудует шайка преступников, — предположил Финч.

— Этому Человеку в черном что-то нужно было от твоего дедушки. Чтобы тот что-то сделал для какого-то Гелленкопфа. — Арабелла снова закусила губу. — И что же папа говорил об этом Гелленкопфе?.. Нет, не вспоминается. — Она раздосадованно сморщила нос. — А теперь ему что-то нужно от дяди Сергиуса. Кто такая… — девочка опустила взгляд на письмо, которое сжимала в руке, и перечитала сложное имя, — мадам Шпигельрабераух?

— Очень-очень знакомое имя… — пробормотал Финч. — Кому же оно принадлежит?

Он силился вспомнить и не мог. Нужное воспоминание было рядом — он чувствовал, но оно ускользало, пряталось от него. Это было весьма неприятное ощущение: как будто пытаешься что-то схватить, тянешься из последних сил, кончики пальцев уже касаются искомого предмета, но в самый ответственный момент они случайно задевают его и отталкивают еще дальше. Это было сродни тому, как пытаться вспомнить сон по пробуждении. Финч шел и злился на себя за свою дырявую, как решето, память.

Арабелла, в свою очередь, прямо в эти секунды мучительно вспоминала о том, что ее папа говорил маме о Гелленкопфе, и испытывала примерно те же эмоции. А еще она злилась из-за того, что ее мама находится во власти зловредного дяди Сергиуса и не может помочь им с Финчем. «Вот бы поскорее избавиться от дяди Сергиуса! — думала она одновременно с тоской и надеждой. — Тогда можно было бы просто спросить у мамы…»

В задумчивом молчании дети подошли к своему дому. Дверь вдруг открылась, и на улицу выкатилась угольно-черная коляска. Следом за ней из подъезда появилась и няня.

— Добрый вечер, мадам Клара! — хором сказали дети.

— Добрый вечер, Финч из двенадцатой квартиры, — ответила мадам Клара. — Добрый вечер, юная мисс.

Няня прокатила коляску мимо детей и направилась куда-то в сторону пустыря.

«Откуда она знает, как меня зовут? — удивился Финч. — Мы ведь с ней раньше только здоровались при встрече!»

И тут он кое-что понял. Вспомнил.

— Это она, — негромко проговорил мальчик, ткнув пальцем в спину мадам Клары. — Это она — мадам Шпигельрабераух.

— Что? — удивилась Арабелла. — С чего ты взял?

— Мне… мне кажется, что она сама мне сказала…

— Но что от нее может понадобиться Человеку в черном? Она же просто няня!

Финч покачал головой:

— Нет, она не просто няня, — сказал он, глядя вслед величественно отдаляющейся мадам Кларе. — Кстати, это очень просто выяснить. Так ли ее зовут. Мы спросим у миссис Поуп. Она должна знать.

— Но она не скажет!

— Еще как скажет, — убежденно сказал мальчик.

Подмигнув Арабелле, Финч открыл дверь. Выждав, пока тепло-решетка сотрет с обуви снег, дети подошли к стойке.

Консьержка читала какой-то журнал из разряда периодических изданий для почтенных леди. Мо лежала на узкой спинке ее стула и заглядывала в журнал, по-видимому, тоже считая себя почтенной леди. Стоило детям подойти, как кошка вскинула свою лысую голову и подозрительно уставилась на сверток в руке мальчика. Тот поспешил убрать его прочь.

— Миссис Поуп! Миссис Поуп! — взволнованно заговорил Финч. — Там только что был человек на улице. Он просил кое-что передать для одного из наших жильцов.

— Кому именно и что именно? — равнодушно спросила консьержка, не поднимая глаз от страницы журнала — на ней был изображен манекен в модном платье.