Птицы войны

Дама огляделась и неторопливой плавной походкой направилась в сторону детского городка.

Большие часы на здании аэропорта показывали без пяти минут четыре.

Врач Гусева, бледная, внезапно постаревшая, с глубоко очерченными складками носогубных морщин, медленно поднималась по ступенькам к уборной. Пережитый ужас разоблачения, выматывающий многочасовой допрос, подробный инструктаж перед операцией — она спала этой ночью не больше двух часов и двигалась механически, словно в тумане.

Подняться по ступенькам, подождать.Встретить Глафиру, взять драгоценности (сестра обещала, что принесет кольца, серьги с крупными бриллиантами, которые легко спрятать в вещах).Передать коробок с микропленкой.

Евдокия понимала, что документы успели подменить и, значит, она вовлекает сестру в опасную игру спецслужб. Но в эту минуту ее меньше всего интересовала судьба Глафиры. Гусева слишком хорошо понимала, что ждет ее по возвращении в СССР.  Она оглянулась на сотрудницу, которая на небольшом удалении сопровождала ее к уборным. В голове стучало одно только слово: «Побег, побег»…

Румяная молодая лоточница быстрым круговым движением скрутила шарик шоколадного пломбира и отправила в конус вафельного стаканчика. Алекси взял мороженое, вежливо поблагодарил. Саволайнен протянул продавщице купюру.

— Матиас! — раздался голос Нестерова.

Молодая женщина в синем платье, стоявшая в очереди за мороженым, обернулась, и Нестеров подумал, что впервые видит человека, который был бы так похож на другого, давно умершего. Но вдруг ее глаза расширились, на лице отразился ужас узнавания.

Нестеров застыл на месте.

Саволайнен продолжал искать по карманам сдачу, продавщица наполнила мороженым еще один стаканчик. Матиас машинально взял его.

— Здравствуй, — сказала Мария по-русски.

— Здравствуй, — эхом ответил Алексей.

Они стояли, глядя друг на друга, не находя слов. Наконец Нестеров перевел глаза на мальчика. Почти ровесник Кима, но выражение лица такое детское, беспечное.

— Это твой сын?

— Да, — Мария взяла под руку Саволайнена. — А это мой муж…

Нестеров посмотрел на Саволайнена. Спросил без злости, по-дружески:

— Почему ты мне не сказал? Ведь это ничего не изменит…

Матиас молчал.

Алекси разглядывал Микки-Мауса, раздумывая, стоит ли просить родителей покатать его на карусели или он уже слишком взрослый для этого. Потом он увидел девочку с красным воздушным шариком, которая шла вместе с родителями в сторону автомобильной стоянки. Алекси загляделся на шарик, сам не замечая, что идет вслед за девочкой, облизывая мороженое, ни о чем не думая, просто озираясь по сторонам.

Со стороны уборной послышался истошный крик. Мужчина в юбке и в женских туфлях, петляя, бежал сквозь толпу. Парик упал с его коротко стриженой головы, он смешно перебирал тонкими ногами.

«Это клоун, — подумал Алекси. — Смешной клоун из детского городка».

Люди почему-то отскакивали от него, а сзади бежали какие-то мужчины.

«Это представление, как в цирке. Сейчас они придумают что-то смешное, и все удивятся и будут хлопать в ладоши».

Другой клоун в костюме полицейского тоже бежал, на бегу вынимая пистолет.

— Стой! Буду стрелять!..

Алекси не боялся, поэтому не отскочил и не испугался, когда клоун на бегу схватил его за плечи, поднял вверх и прижал к себе.

— Не стреляйте ради бога! — кричала мама, Алекси узнал ее голос.

— Пусти, — попросил он противного клоуна, но тот не слышал. Он пятился к машине, прижимая мальчика к своей груди.

Мама и какой-то незнакомый мужчина бежали и что-то кричали. В машине сидел еще один клоун с толстым красным носом. Алекси уже не нравилась эта игра, но он не знал, как ее остановить.

Совершенно потерянный Саволайнен, не понимая, что произошло, продолжал стоять возле лотка. Мороженое в его руке таяло и капало на землю. 

* * *

Зеленый сааб Марии летел по дороге. Увидев, как Шилле схватил ее сына, не помня себя она бросилась к машине. Нестеров оказался рядом.

Сааб то и дело заносило, сигналили встречные.

— Давай я сяду за руль?

— Нет, я сама… Там, возьми, пистолет…

Он открыл бардачок, взял привычный руке макаров. Черный опель показался впереди за поворотом, он быстро уходил по трассе.

— Алекси! — вскрикнула Мария, увидев голову мальчика на заднем сиденье опеля.

Нестеров открутил окно.

— Уйдут. Надо стрелять.

— Только не убей его, — взмолилась Мария.

— Я снайпер. Я буду стрелять по колесам.

Мария надавила на газ. Опель съехал с трассы, повернул в сторону леса.

Нестеров вытянул руку с пистолетом в окно и выстрелил.

Мария увидела, как опель занесло, крутануло на дороге, машина мордой въехала в дерево. Задняя дверь распахнулась и Шилле в женской одежде схватил Алекси и потащил в заросли.

Мария подъехала, остановила сааб. Нестеров выскочил из машины и бросился наперерез убегающему нацисту.

— Отпусти ребенка!

— Попробуй забрать!..

Нестеров, пробегая мимо опеля, увидел раненого Кравеца, который разбил лбом стекло и теперь пытался вытереть залитые кровью глаза. Нестеров выстрелил без раздумий. Прозвучал еще один выстрел, боль обожгла плечо.

— У него оружие! — закричала Мария.