ПТУшник

Наверняка, сейчас всю толпу погрузят в машину или автобус. Потом свободные милиционеры с большим удовольствием вернутся, подберут все оставшееся добро, распихают, что смогут по карманам и проверят подъезды на предмет спрятавшихся спекулянтов.

— У меня есть минута, не больше, — решил я, — Можно рискнуть, тем более, так приятно будет грабануть этих мужиков-наводчиков. Да и остальное добро лучше пусть ко мне попадет, чем будет ментов с судьями и прокурорами радовать!

Оставив валяться около чердачной двери сумку с книгами, я бегом слетел вниз, снял дрын с двери и выглянул наружу.

В нашей части двора милиционеров не видно, откуда-то от арки проезда доносятся команды суровыми голосами.

Я бросился сначала в ближнюю к пристройке сторону, схватил в руки блок с аудиокассетами «BASF», потом два фирменных диска, подхватил какой-то пакет и судорожно запихивая в них добычу, наметился на брошенную пару примерочных кроссовок сорок второго размера, насколько я знаю, они лежат в пяти метрах от меня.

Голоса, прогоняющие кого-то с той половины двора, раздались уже рядом, за пристройкой, я нагнулся и засунул кроссовки в пакет. Потом метнулся к книгам конкурентов и начал их так же торопливо запихивать в лежащие сумки, однако, дело пошло не так споро, дрожащими от нетерпения руками в узкую хозяйственную сумку книги не лезли по две штуки сразу. Пришлось успокоиться на пару секунд и контролируя взглядом проходы, собрать все книги в стопку, прижать их к подбородку и рвануть к своему спасительному подъезду.

Это оказалось очень вовремя. Уже подлетая к подъезду, я услышал крик от дальнего прохода:

— Стоять! Падла! На месте!

Не обращая на появившегося мента внимания, я распахнул занятой сумками и пакетом рукой дверь, с ходу высыпал в подъезд стопку книг с другой руки. Потом забросил пакеты и сумку туда же и запрыгнул внутрь, захлопывая за собой дверь.

— Черт, все же меня заметили, а легкая прогулка превратилась в опасное мероприятие! — мелькнуло в голове.

Милиционер, взрослый, черноусый мужик бежит ко мне и находился еще в пяти метрах, поэтому я вставил аккуратно дрын в дверной проем не так уж и спеша, закрепил его и даже начал запихивать книги по одной в знакомые сумки мужиков, когда представитель закона рванул дверь.

Сила, с которой он это сделал показала мне наглядно, в какой опасной ситуации я оказался, хотя, наивно рассчитывал на пару минут спокойного исчезновения из подъезда.

Железная ручка с пластмассовыми накладками, в которую просунута моя палка треснула, немного подалась и дверь открылась на пару сантиметров. Потом снова рывок и еще немного увеличилась щель, после чего я схватился за саму ручку одной рукой, пытаясь амортизировать рывки незаурядно сильного физически милиционера.

Это мне немного удалось, я держал одной рукой ручку, второй с огромным трудом запихнул пару книг в сумку, после чего, за очередным могучим рывком снаружи кто-то упал на землю, судя по шуму и заорал от боли.

— Что такое? Чего орешь? — раздался голос за дверью.

— Какой-то гаденыш мелкий похватал брошенное спекулянтами добро и теперь прячется в подъезде! — услышал я слова черноусого мента и даже немного обиделся за столь уничижительное название своей персоны.

— А чего у тебя вся рожа в крови? — снова первый голос.

— Так, товарищ лейтенант, ручку дверную оторвал рывком и краем ее щеку распорол, — ответил мой преследователь.

— Да тебе в больницу нужно, вон как кровь хлыщет, — эти слова снова наполнили мое сердце немой радостью и справедливой тревогой.

Опять кто-то из милиции пострадал от моих рук и это мне может припомниться когда-то. Единственно, что рассмотреть меня сержант со спины хорошо точно не мог, однако, возможно, милиция расспросит всех задержанных про вора, если не смогут арестовать меня в подъезде. На тему — кого нет среди задержанных из тех, кто тоже торговал с остальными. Впрочем, это мог и местный житель, какой-то подросток, пошакалить на брошенном спекулянтами товаре, замучаешься всех виновников ранения сержанта острым краем ручки устанавливать.

Мужики-конкуренты сдали бы меня с удовольствием, может и сдадут даже, однако, они сами про меня ничего не знают, звонил я им из будок уличных телефонов.

Впрочем, АОНов еще здесь, наверняка, нет, особенно в коммунальных квартирах, звонил бы с домашнего, моего номера они бы все равно не знали.

Однако, тогда номер могли бы узнать по запросу в АТС сотрудники милиции, если бы у них появилось большое желание, что достаточно сомнительно.

Во время этого диалога я споренько запихиваю обоими руками оставшиеся лежать на полу подъезда книги и уже готов убегать наверх.

— Вот, только поправлю свою палку, сорванную со своей позиции могучим сержантом и уйду, — подумал я, как почувствовал еще один рывок двери, только совсем слабый. Что и понятно, теперь остается только саму дверь за края доблестной милиции дергать.

— Лом тут нужен, товарищ лейтенант, — услышал я предложение сержанта, — Уж я сильно дергал. Никто бы не удержал дверь против меня.