Пуанты для балерины (СИ)

Внезапный звонок отвлёк доктора от грустных размышлений — предстояла срочная операция. Нужно сказать, что она была не последней, и добрую половину ночи доктор провёл возле своих больных, ненадолго отвлекаясь мыслями о том, что в храмах сейчас праздник, звон колоколов и радостные слова: «Христос Воскрес!». Очень любил доктор ночные службы — те редкие службы, на которых он появлялся в храме.

И вот, совершая обход по палатам, доктор вдруг понял слова, сказанные когда-то его дедушкой. Это произошло в тот момент, когда он, уже порядком устав, присел на стул воле кровати какой-то старушки.

— С праздником тебя, сынок! — сказала она, и доктор увидел, что глаза у неё чем-то похожи на глаза ликов икон, которые он видел в храме. Может, это и показалось, может быть, это была обычная усталость, но в тот миг доктор понял, что значат эти загадочные слова: «Бог рядом с тобой». Они странным образом переплетались со словами, прочитанными им в полузабытом, небольшом, сером дедушкином Евангелии: «Всё, что сделаете вы для малых сих, то сделаете для Меня, — так говорил Господь, как и те слова, что Он сказал своим ученикам перед распятием, — Сие есть тело Моё и кровь Моя за вас и за многия изливаемая…» — Тот, кто терпел на кресте боль, и Кто в эту ночь Воскрес.

«Бог рядом, — повторял про себя доктор, глядя, как за окном просыпается синий рассвет, и за тёмными деревьями золотятся края облаков от лучей пока невидимого солнца. — Бог рядом, и каждую минуту я могу утешить Его, хоть я Его и не вижу…»

…Солнце робко разгоняло сонную ночь, и в силу вступал день Великого праздника. «Что ж, — думал наш доктор, — надо бы позвонить супруге, наверное, она уже и не сердится… Не удалось мне побывать на ночной службе, быть может, я успею на утреннюю. Надо за деда помолиться. Да и хорошо, конечно, что Бог рядом, так пусть ещё и будет он внутри меня…»

В этот день наш доктор впервые за много лет причастился Святых Христовых Тайн.

Старая башня

Башня стояла на краю города, недалеко от зелёного парка. Стройные пушистые берёзки прикрывали красный потёртый кирпич с крошками штукатурки, торчащие балки из тёмных проёмов окон. Непонятно, что это было — старая ли водонапорная башня или пожарная каланча, или ещё какое полувековое заброшенное строение… Рядом — домики, построенные немцами после войны, новые девятиэтажки, дорога, детские площадки, магазины, больница. Она притихла среди них — едва заметная, круглая, загадочная, высокая…

В этот день шёл дождь, и над башней небо было лиловым. Тонкие изогнутые стрелки молний то и дело тревожили небо, внезапно и быстро. А город шумел, недовольный, вздрагивал от раскатов грома и зябко поёживался от мокрого плеска машин. Молнии озаряли внутренность башни: чёрные стены, бетон, какие-то железки в углублении, напоминавшем комнату. В этом углублении сидел тихонько сизый голубь, — как он туда забрался? Судя по его виду и ощипанному хвосту — он был больным, и залететь так просто в башню не мог. Кто же его принёс сюда? Разве бывают люди в этой башне?

Стёпка неслышно (на фоне грома — неслышно) подошёл к голубю и завернул его в майку. Пригрел на груди — кожа да кости, точнее, перья. Лёгкий, хрупкий, тёплый, живой…

«Что ты здесь делаешь?» — шепнул ему Стёпка, но голубь не шелохнулся. Бедняга, наверное, он тоже боится грозы… Быть может, он, как и мальчик, не знал, что она нагрянет так внезапно и застанет его в одинокой старой башне?

Здесь казалось, будто ты один во всём мире. Будто не в городе, а на другой планете, где нет людей. Потому что из проёмов не видно домов, разве только в правом углу — краешек светящихся окон, которые под дождём сливаются в сплошное пятно. А кругом — лес, тёмный, клочки чёрно-серых туч — и всё. И кроме дождя — ничего вокруг не слышно…

Резкий грохот заставил Стёпку вздрогнуть — грянуло так, что запищали сигнализации. Стёпка вздрогнул, крепче прижал голубя и… проснулся.

В темноте увидел, как бегают по стенам лучи от фар, услышал, как шелестит дождь. Никакой грозы не было и в помине… Приснится же!

Стёпка поморгал, вылез из-под одеяла и поёжился. Из открытого окна веяло прохладой, под одеялом — тепло, только нос мёрзнет, а вот в майке… Чтоб не замёрзнуть окончательно, Стёпка быстро прошёл на кухню, попил воды, заглянул в ванную и улёгся спать. И заснул, на удивление быстро, но уже без снов.

…Утро было серое и холодное. Брызгал дождь, и в школу совсем не хотелось идти: из уютной комнатки — в серую пыль. Ещё и контрольная по математике, какая-то городская — зачем?! Радовала лишь башня — она была взаправду — выгляни за дом, перейди дорогу — и ты перед ней. Мокрой, кирпичной, высокой.

Стёпка поправил лямки ранца, откинул капюшон лёгкой курточки, переступил жёлтыми сапожками, на которые налипло несколько мокрых, таких же жёлтых берёзовых листьев. И шагнул в тёмный проход.