Пуаро. Детективные головоломки для тренинга мозга

– Сначала Пол безумно кричал на меня, а потом притих и стал пить виски. А Кевин очень расстроился и только сказал, что давно ожидал чего-нибудь в этом роде. В конце концов, Пол сильно опьянел и сказал, что пойдет спать, а Кевин отправился наверх, чтобы успокоить нервы, импровизируя на гитаре.

– Кто-нибудь еще был в доме? – поинтересовался Шмидт.

– Нет.

– Продолжайте.

– Я очень перенервничала, у меня сильно разболелась голова от всех этих переживаний, и, оставшись одна, я стала рыться в сумочке, чтобы достать аспирин. Внезапно в комнате потемнело, и кто-то набросился на меня и начал душить. Я закричала и ударила его коленкой. Он закричал и на мгновение отпустил руки. Я вырвалась и бросилась к выходу… Дальше Вы все знаете.

– Ну что ж, – бодро заключил Стоун, доставая пистолет, – все понятно. Сейчас мы арестуем обоих поклонников, а уж потом разберемся, кто из них больше любит Дину Половски.

– Я уверен, что достаточно арестовать только одного из них, – возразил Шмидт, с сожалением отпуская Дину. – Совершенно понятно, что это …

Кого имел в виду инспектор?

Ответ: Совершенно ясно, что это – Кевин.

– Как Вы это определили? – изумился Стоун.

– Обратите внимание, сержант, что шея жертвы расцарапана только с левой стороны, то есть на правой руке преступника были длинные ногти. Как известно, гитаристы очень коротко стригут ногти на левой руке, чтобы зажимать лады, а пианисты – на обеих, чтобы чувствовать клавиши. Со стороны преступника было очень глупо не учесть эту маленькую деталь.

Отвергнутый жених

На очередной юбилей своей свадьбы сержант Стоун пригласил коллег-полицейских и, конечно, инспектора Шмидта. Однако знаменитый сыщик всегда избегал шумных посиделок и поэтому решил придти пораньше, поздравить «молодых», после чего удалиться под благовидным предлогом.

Приехав за час до назначенного времени, инспектор вручил чете Стоунов шикарный подарок, произнес все необходимые поздравления и, извинившись, стал раскланиваться. Прощаясь с виновниками торжества, Шмидт умело закруглил утомительные церемонии красочными комплиментами и, лучезарно улыбаясь Миранде, жене Стоуна, начал постепенно отступать в сторону прихожей.

– Я даже не представляю, – не удержался он напоследок, вспомнив занудный характер педантичного Стоуна, – насколько романтичным было ваше знакомство.

Хозяйка почему-то покраснела, а инспектор уже жал руку сержанту:

– Не сомневаюсь, что Вам пришлось в свое время отбить свою возлюбленную у множества конкурентов.

– Не скажу, что их были толпы, – скромно потупился честный Стоун, – но, по крайней мере, один очень настойчивый поклонник имелся. Миранда даже собиралась за него замуж. Однако он оказался ненормальным, и тут появился я. – Сержант гордо ударил себя по груди.

– Признайтесь, коллега – весело подмигнул ему инспектор, устремляясь к выходуе, – это именно Вы внушили невесте, что ее ухажер не вполне… здоров.

Самолюбие Стоуна было уязвлено.

– Вы не верите мне? – Он уцепился за рукав Шмидта, мысленно уже сидевшего в любимом баре. – Миранда, покажи-ка инспектору то последнее письмо Коллинза, которое он прислал тебе незадолго до вашей так и не состоявшейся свадьбы.

Щеки Миранды снова покрылись румянцем, но она послушно принесла листок бумаги, разукрашенный с одной стороны сердечками.

– Я не сторонник читать чужие письма, – затосковал Шмидт, снова вспомнив манящий полумрак бара. – Чужие признания, чужие страсти…

– Нет, нет, – упорствовал Стоун, – Вы все-таки прочтите. Это дело прошлое, и мы с женой не делаем из этого тайны.

– Ну ладно. – Шмидт обреченно взял письмо. Крупным почерком там было написано:

«Милая моя Миранда!

Я без тебя очень тоскую. С нетерпением жду, когда ты приедешь. Страстно целую твои нежные пальчики, все двадцать пять на одной ручке и столько же на другой, да десять на изящных ножках.

Твой Коллинз»

– Ну что? – Стоун заранее улыбался. – Этот дебил явно принимал мою Миранду за какое-то чудовище. Теперь видите, от кого я спас свою жену?

– Уверен, что Ваш подвиг наверняка оценен по заслугам, – размеренно произнес Шмидт, снова пробираясь к выходу. – Хотя на счет того, что он псих, я все-таки не уверен. Боюсь, что проблема несчастного Коллинза в другом.

Что имел в виду инспектор?

Ответ: