Публикации на портале Rara Avis 2015-2017

​Зачем (о пилотируемой космонавтике и человеческом оптимизме)

Мы очищаем место бою

Стальных машин, где дышит интеграл,

С монгольской дикою ордою!

Александр Блок

Когда я родился, мои соотечественники уже летали в космос. Они были кем-то вроде богов — о наличии Бога ещё спорили, но космонавты определённо существовали. Я их видел, все их видели. На фотографиях они выглядели улыбчивыми и на шее у них постоянно болтались какие-то венки или пионерские галстуки. Потом я даже разговаривал с несколькими космонавтами. На дворе стояли восьмидесятые, ещё хранившие память о шестидесятых. А ведь шестидесятые остались тем временем, когда казалось, что всё счислено, всё под рукой, и вот звездолёты на лампочках достигнут далёких планет. И космонавты тут же протопчут в них кривые окольные тропы, зацветут на Марсе яблони.

Знал я потом одного легендарного космонавта. Во время войны его расстреляли немцы, потому что он стал мальчишкой-разведчиком. Ночью он пробрался к своим с дыркой в шее, а потом стал космонавтом — первым гражданским в космосе, и единственным из советских космонавтов не членом партии. Потом он написал книгу воспоминаний, вовсе не благостную. Не тут её пересказывать, но там уже старый космонавт написал вот что: «Прошло почти сорок лет с начала полетов человека в космос. Что же принесли эти полеты гражданам страны, которые оплачивали эти дорогостоящие работы? Что бы ни говорили политики и чиновники, оплачивало эти работы общество в целом, трудящиеся, налогоплательщики, отдававшие часть ими заработанных денег государству. Так вот люди, которые платили, ничего не получили. А кто же получил?

Ну, во-первых, политики, руководители государств получили материал для доказательства своей мудрости и преимуществ государственного строя, который они представляли („социализм — стартовая площадка для проникновения человечества в космос“). Или результатом „освоения космоса“ явилось восстановление престижа страны как лидера технического прогресса человечества („припев“ к лунной экспедиции — оказывается, 25 миллиардов долларов было заплачено американцами за престиж, в котором сомневались, по-видимому, только конкурирующие между собой политики). Но это, в конце концов, их дело, а не налогоплательщиков. Налогоплательщики не должны оплачивать частные расходы нанятых слуг.

Во-вторых, инженеры, врачи и другие специалисты, работавшие в области пилотируемых полетов, научились делать космические корабли и орбитальные станции, обеспечивать жизнь человека в условиях полета. Они получили в свое распоряжение заводы, деньги, построили испытательные стенды, центры связи и управления, научились управлять этими полетами. Получили экспериментальный материал для реализации возможностей человека жить и работать в условиях невесомости и созданных ими конструкций.

Но этот опыт и знания носят, так сказать, инструментальный характер. Этот опыт и знания нужны для того, чтобы на орбите выполнять работу, наблюдения, исследования в интересах нанявших их налогоплательщиков. Потому что до сих пор пилотируемые полеты правительства оплачивали не из своих денег, а из денег общества. А вот сами работы, наблюдения, исследования пока не принесли людям ни материальной пользы, ни новых возможностей для производства, экономики, ни новой информации о мире, в котором мы живем. Вот автоматические космические аппараты связи и ретрансляции телевизионных передач, контроля поверхности Земли, навигационных измерений, астрофизических исследований звезд и галактик принесли и конкретную пользу, и новую информацию. Обидно это сознавать, но это так. Я не утверждаю, что и впредь толку от пилотируемых полетов будет как от козла молока. Факт этот говорит только о том, что мы действовали слишком примитивно и до сих пор не добились того, чего хотели: открыть для людей новую сферу деятельности. Пока мы даже еще не поняли, где, в какой области работы на орбите человек может оказаться настолько эффективен, чтобы затраты на его полет на орбиту оправдывались.

Какую роль в этом деле сыграли сами космонавты? Никакой. Правда, они резонно могут возразить, что во время полета делали то, что им поручали, а иногда и больше. Действительно, не вооруженные идеями, инструментами они и не могли что-то полезное сделать не для посылавших их инженеров, а для людей вообще. А сами они этих идей генерировать не смогли и обвинять их за это никак нельзя»[288].

Потом этот космонавт умер. Я тогда дружил с писателями-фантастами, и помню, как они снисходительно похлопывали покойника по плечу — «Ну, что вы, папаша, как же нам без мечты? Это вы по старости лет такой грустный, а, может, просто обиделись на старость свою. Обязательно будем летать, через тернии к звёздам, Москва — Кассиопея». Это всё выглядело со стороны чрезвычайно стыдно, потому что в таких словах много чванства за чужой счёт и мало смысла.

Причём чванства наивного, застольного и немного пьяненького.