Публикации в журнале «Нева»

Петербургские дожди — это постоянная примета городского быта. С началом дождя мало кто стремится укрыться под крышей. Чаще всего это так называемая «питерская моросявка», при которой даже дети радостно восклицают: «Мама, давай не побежим, ведь мы же петербуржцы». Дожди стали местной достопримечательностью. О них рассказывают анекдоты. Приезжий спрашивает у петербуржца: «А есть ли у вас какие-нибудь местные приметы, по которым вы предсказываете погоду?» — «Конечно, есть. Если виден противоположный берег Невы, значит, скоро будет дождь». — «А если не виден?» — «Значит, дождь уже идет». Есть в Питере и другая отличительная черта: «Везде дождь идет из туч, а в Петербурге из неба».

Кроме непросыхающей слякоти под ногами и непрекращающегося дождя над головой, Петербург славен своими ветрами, до 50 процентов которых всегда западные и северо-западные. Петербургский ветер обладает странным мистическим свойством. Его ощущение на собственном лице постоянно, независимо от направления вашего движения. В городском фольклоре это обстоятельство сформулировано давно: «В Петербурге всегда ветер, и всегда — в лицо».

Лето в Петербурге короткое и жаркое. Как пошутил один приятель поэта Михаила Светлова, «в Ленинграде жарко. 25 градусов. Еще 15, и можно пить». Но эта жара продолжается так недолго, что петербуржцы на вопрос: «А лето в вашем Петербурге в этом году было?» — вправе ответить: «Да лето было. Только я в тот день работал».

В середине XIX века зимой на центральных улицах Петербурга устанавливались легкие дощатые павильоны, в центре которых разводили костры. Вокруг них, греясь, попивая сбитень и балагуря, собирались извозчики в ожидании своих хозяев после ночных балов и вечерних спектаклей. Про такие костры язвительные петербургские пересмешники говорили: «Сушить портянки боженьке». Иностранцы, во множестве посещавшие Петербург, с восторгом рассказывали своим соотечественникам, что зимой в России так холодно, что «русские принуждены топить улицы — иначе бы, дескать, им и на улицу нельзя выйти».

Впрочем, в конце концов и в Петербурге наступало время, когда в атмосфере возникало всеобщее радостное предощущение весны. С главных улиц и площадей города исчезали характерные атрибуты петербургских зим. По воспоминаниям художника Мстислава Добужинского, в конце зимы «целые полки дворников в белых передниках быстро убирали снег с улиц». Среди петербуржцев это называлось: «Дворники делают весну в Петербурге». Затем начинался торжественный проход по Неве ладожского льда, или «ладожских караванов», как называли петербуржцы неторопливо проплывающие между гранитными берегами ледяные глыбы. Они вселяли окончательную уверенность в приходе долгожданной весны. В петербургский климат ледоход вносит некоторые изменения. Среди обывателей живут давние питерские приметы: «Пойдет ладожский лед — станет холодно», и в то же время: «Ладожский лед прошел — тепло будет».

На эту счастливую пору приходятся знаменитые петербургские белые ночи. На самом деле белые ночи — явление природы, характерное для светлых ночей Северного и Южного полушарий земного шара на широтах, превышающих 60 градусов, когда солнце в полночь опускается под горизонт не более чем на семь градусов. В Петербурге белые ночи формально начинаются 25 мая и продолжаются до 20 июля. При этом к середине периода долгота дня достигает продолжительности чуть ли не 19 часов. Остальные пять часов суток равномерно распределяются между прозрачными сумерками и радужными рассветами.

Для Петербурга такой переход от короткой весны к столь же непродолжительному лету — акт величайшего великодушия природы. Петербуржцы с восторгом говорят о белых ночах, даже не отдавая себе отчета в том, что уже давно монополизировали это уникальное явление природы, хотя, повторимся, оно хорошо знакомо на значительной территории обоих полушарий земного шара. Характерным примером такой восторженности могут служить частушки:

Бела ночь над Ленинградом,
Белая-пребелая.
Даже слезы льются градом,
Что же ты наделала!

Ночи белые настали,

И душа у нас поет.
Миражом наш дивный Питер
В белом мареве плывет.

По Неве плывет баржа,

Вся команда — два ежа.
…А кому какое дело,
Что приснится ночью белой.