Публицистические статьи

Мне думается, что самая главная книга писателя не может быть написана ни раньше, ни позже, а только тогда, когда написана. После романа «Люди не ангелы» во мне проснулась давняя мысль о самой главной своей книге романе о Великой Отечественной войне. Но вот вплотную подойти к этой своей главной работе, к написанию романа о том времени, когда народ наш пережил не виданное историей потрясение, долго не решался, хотя бы потому, что о войне уже было создано немало художественных произведений, в которых с разной мерой мастерства, но с большой полнотой и достоверностью отображены и фронт, и тыл, и всемирно-историческая роль наших Вооруженных Сил в разгроме гитлеризма. Я не ощущал в себе возможностей сказать о войне какое-то новое слово, подняться в ее художественном осмыслении если не на чуть высшую, то пусть на иную ступеньку, несмотря на то что на фронте я был с первого и до последнего дня, многое видел, многое испытал. Пусть не осудят меня мои друзья фронтовые журналисты, особенно те, кто работал в дивизионных и армейских газетах, однако я с убежденностью замечу, что наше тогдашнее видение и понимание войны было не весьма широким. Фронтовые события мы наблюдали со своей журналистской вышки, с которой хорошо просматривались только самые горячие места переднего края, ротных, батальонных и полковых районов. И еще можно сказать, что нам удалось на собственном опыте хорошо постигнуть фронтовой быт. Но… не имели мы возможности взглянуть на войну масштабно и поэтому не вынесли с собой ясного представления о работе высших штабов, о сущности таланта военачальника, о совокупности величайших сложностей и проблем, из которых складывалось планирование и осуществление крупных боевых операций.

Мне повезло несколько больше, чем моим фронтовым друзьям журналистам, но только позже. После войны я еще долго оставался в кадрах армии и не преминул воспользоваться возможностью обогатить свои познания законов войны, хотя бы в теоретическом плане, а в беседах со многими боевыми генералами уловить кое-какие присущие им психологические краски и оттенки, вытекающие из своеобразности мышления полководца, во многом основанном на особенностях боевой деятельности и на знании оперативного искусства. Как и все пишущие на военную тему, я с огромным интересом встречал и встречаю каждую новую книгу мемуаров о войне. Написанные крупными советскими военачальниками, эти книги довольно широко раздвигают для нашего видения рамки давно отгремевших грозных событий, показывают фон и сущность деятельности больших штабов и с яркими приметами конкретности приоткрывают особенности человеческой натуры полководца и главные побудительные причины для поиска полководческого решения. А если при этом есть еще представление об оперативном искусстве и методах его постигания в академических аудиториях и штабных учениях, есть знания из области истории войн и военного искусства — все это ощутимо вооружает писателей военной темы, как вооружило в какой-то мере и меня.