Публицистика

Кашин принимал активное участие в освещении Химкинской истории, и трудно было не обратить внимание, что его избиенье случилось через день после нападения на активиста по защите Химкинского леса Константина Фетисова.

Но следствие, которое поначалу работало, эту версию скоро отклонило. Да и сам Кашин склонялся к тому, что его «заказали» и «наказали» другие люди — имеющие отношение к пропрезидентской молодёжной политике в России и конкретно к организации «Наши».

В своём блоге Кашин написал, что не исключает причастности к преступлению Василия Якеменко — на тот момент главы Росмолодёжи.

Якеменко, как человек совестливый и крайне щепетильный, очень огорчился и тут же подал иск о защите чести и достоинства, потребовав опровергнуть эту информацию и выплатить ему 500 тысяч рублей в качестве компенсации за моральный ущерб.

Как ни странно, суд данный иск отклонил. А то было бы совсем красиво: сначала человека 56 раз ударили железным прутом, а потом ещё оштрафовали на пол миллиона, приговаривая, что перед законом у нас все равны и клеветать мы тут никому не позволим.

Чуть позже, политолог и блоггер Александр Морозов обнародовал следующие свои размышления: «Не дает мне покоя четыре дня один эпизод. Я встретился с одним московским журналистом, близким к "кругам" и спросил его: а почему так все затихло по делу Кашина? Никаких промежуточных комментариев и т. д. А он мне говорит: «Так ведь СКП расследовало дело. То есть они стали расследовать и напоролись действительно на парней как-то связанных с кремлескими молодежками «того периода», т. е. с Якеменко. И теперь — тупик. Потому что чтобы это огласить и дать ход — требуется политическое решение. А теперь это — невозможно…»

Кашин тут же отреагировал: «На самом деле я и сам не сомневаюсь в "якеменковской" версии, и других версий у меня нет… и я не верю, что мое дело настолько трудно для раскрытия, и молчание СКП, по-моему, располагает как раз к таким выводам, как у Морозова».

Дождались.

Однако всё это так и осталось виртуальной перепиской, никак и никого не коснувшейся.

Ну да, все знают, сколько всего нехорошего нарыл и рассказал Кашин о Якеменко, лучшем друге футбольных фанатов и селигерском затейнике. Ну да, все помнят, как долго на сайте организации «Молодой гвардии» висел портрет Кашина с подписью «Будет наказан», а после избиения портрет вдруг пропал. Ну да, наводит на мысли, что в многотомных материалах дела Кашина есть сотни допросов, и не затронут следователями лишь главный подозреваемый на роль заказчика — сам Якеменко. Ко всему, совершенно очаровательным выглядит тот факт, что через десять дней после избиения Кашина, едва начали курсировать «клеветнические» слухи, Владимир Путин вдруг нарушил свой строгий протокол незапланированной встречей с Якеменко. Будто бы говоря: «Это мой сукин сын и подлежит лишь моему суду».

Несколько месяцев спустя я прямо спросил Кашина, не за тем ли Путин позвал Якименко, чтоб вывести его из-под удара?

— Я думаю, — ответил Кашин, — что так оно и есть. Путин, насколько я понимаю, человек крайне нерешительный, но вот этот основополагающий свой рефлекс он не раз демонстрировал — если общество (пресса, демонстранты, кто угодно) начинает нападать на кого-то из его людей, он немедленно берет этого человека под защиту, даже если он виноват и заслуживает наказания.

А вдруг Кашин голословен? — ответит иной читатель.

Так пускай его голословность и опровергнет сам Якеменко — или что, ему ниже достоинства этим заниматься?

А то ведь всё расследование как встало, так и не желает двигаться.

Олегу Кашину, которого я хорошо знаю и с удовольствием считаю своим другом, теперь как-то неловко самому обо всём этом напоминать общественности: мол, помните, ребят, меня по голове били полтора года назад?..

У нас же полно доброхотов в Сети, которые на всё это, с задорным перелаем, ответят: да заколебал ты со своей разбитой головой. Живой? Вот ходи и радуйся, что не добили, без тебя проблем хватает.

Но дело ведь не только в Кашине. Дело в том, что в России за последние годы стали жертвами нападений более 150 журналистов — и каждое из этих дел такой же «висяк», как то, о котором говорим сейчас. Разница только одна: дело Кашина требовал расследовать лично глава государства.

Ну да, главы теперь нет, чего с неё спросишь — но Нургалиев-то остался, и Владимир Владимирович вернумшись на трон.

Кашину как раз накануне годовщины его дела поступали из Следственного комитета сигналы, что не надо до выборов подавать голос: всё в порядке, скоро найдём негодяев, подождите до марта тихонько.

Ну, подождали. Ау?

Махнём не глядя?

Целый год дело Кашина вёл следователь Сергей Голкин. Потом дело неожиданно перебросили другому следователю, Николаю Ущаповскому.

Накануне замены следователей, Кашин с Голкиным обменялись несколькими письмами.