Публицистика

Как электричество на щитке, милиция, гасила, неслышно ступая сапогами возле лифта налегке. Всё для того, чтобы кассета вещественно и доказательно застряла в видаке. И сколько этих магнитофонов, ценой в подержанные «Жигули», метали из окон и из дверей, когда повылетали пробки без затей.

Эротика шла рука об руку с опасностью и всё в воспоминаниях увеличивалось, с пристрастной важностью.

На этом вираже, практически полностью забыта обществом Бетти Верже.

А девушка была для тех, кто вырос из чувств к Алисе Селезнёвой, но намертво запомнил черты незваной гостьи для других утех.

Верже была немецкой крови.

Как там она, что с ней, и как её здоровье?

Жива ли? В полях туманных призраки пропали, их слышал только мрак, и то едва ли.

Которой год наш Интернет молчит, набрав чего-то в рот. Не наш ведь это огород.

А Сильвия делила ложе с Президентом, (не знаю уж, с каким презентом), но оттого на ней был парижский шик. (Тут рифма «пшик»). Творцы позвали Алена Кюни, а немцы были проще и честнее — „Oberflächlicher, unwirklicher, alles 'verschönernder' Soft-Porno ohne Bedeutung“ — попробуй, догони, такой-то смысл и дейтунг.

Так можно ю рекламировать прыжки по Казантиппу — ну, Коктебелю или типа, на Казантиппе строился всё атомный гигант. Гигант не встал, и караул устал, но миновать Эммануэль нельзя ни с этой стороны, ни с той пропавшей занавески жестяной.

Чу, едешь ты в метро в Москве, на эскалаторе играет Пьер Башле. И жизнь моя со мной.

Но Бетти, как лазурь, была светла, о ней надежда в чёрном небе умерла.

И женщины былых времён куда-то канули, туда, где нет имён. Где немки с Терезой вместе, с Бетти и Беатой, с Самантой — где?

Где греческой флоры цвет, где Констанции вскрик?

Конечно, Бетти символом была: исчезла ведь — не то, что умерла.

Четыре года и четыре роли. Я видел их, она там бессловесно ходит, из анекдота будто бы кого-то вдруг заводит. Налево — пестик, а направо — песнь.

Газетчики получше Интерпола, но не нашли, осталось тело голо. Тебе я снюсь, трепещешь ты в ответ, когда моё раздастся имя? Заглянешь на обед? Нет. Нет!

Где Элоиза, всех мудрей, чью фотографию нашла под партой завуч?

Где историчка, кем ты любовался с задней парты под смех друзей, тот злобный смех зверей, и смехом этим ты был в мешке опущен в холод пенный?

Увы, где прошлогодний снег!

Чу, вот посылку принесли.

У почтальона сгорблена спина,

Покров минул, у всех одна вина.

Коробка здесь.

Внутри она мокра: снег стаял, с ним была плутовка такова.

ПРОРУБЬ

Русский человек в этот день должен сидеть в проруби. Те, кто послабже, в прорубь лезут из бани, а те, кто крепки в вере — так просто приходят и сидят. Добираются к проруби из царства бетона и асфальта в сельскую местность любой ценой, потому что если в Москве-реке в прорубь залезешь, то волшебная щука тебя снизу объест. Да так затейливо, как в Бердичеве не делают.

А в сельской местности сиди не хочу, только тускло блещет под тобой шлем Александра Македонского, золото Наполеона, золото Партии и золото Рейна.

В эти дни русские люди сидят по прорубям, а под ними проплывает подо льдом адмирал Колчак.

Кто вёл себя плохо в этом году, того он с собой берёт в плавание, а кто так себе, тому он просто пятки щекочет.

В самой глуши русские люди купаются рядом с волком, у которого хвост в проруби примёрз.

Волк русского человека не смущает, он давно рядом живёт. И, сидя в проруби, воет русский человек по-волчьи, а волк вторит ему человечьим криком. Потому что с кем жить, с тем и поведёшься.

На этот звук выходит из леса медведь, за ним — лиса и заяц. И, наконец, выкатывается по снегу из чащи великий русский зверь Колобок, и все они смотрят на человека в проруби зачарованно.

А всласть насидевшись в проруби, русские люди надевают Резиновые Тапки — и шлёп-шлёп обратно в городскую местность. Рядом стоит в пробках преображённый мир, иностранцы лопочут удивлённо, а некоторые из этих иностранцев даже опускают стёкла в своих утеплённых автомобилях, чтобы посмотреть на Резиновые Тапки, русских людей и пар, который в этот день идёт от них над страной.

Пар этот становится гуще, гуще и скоро скроет русских людей от всех врагов, а заодно и от друзей.

И вот тогда начнётся настоящая Русская Жизнь.

2022

Слово о бронзовых богах [22]

…Одержимость — путь к победе.

Спорта нет без красоты!

Жажда счастья, жажда рекорда

И борьбы прекрасный миг —

Мастера большого спорта

Учат рыцарству других.

Николай Добронравов, муз. Александры Пахмутовой,

«Стадион моей мечты» (1979)

Заговорили об Олимпиаде и вообще о спорте.

Споры эти жаркие, и такие же бессмысленные, как все публичные и кухонные споры на вечные темы — о мировом заговоре, американцах на Луне и генетически-модифицированных продуктах.