Публицистика

А чтобы этого не произошло, чтобы удержать интерес телезрителя, каждая серия большого телефильма должна быть законченным произведением с определенной философско-нравственной темой, со своим четко выстроенным сюжетом. Характеры персонажей, заявленных ранее, должны получать какое-то новое развитие, качественно новое содержание, в судьбах героев должны происходить неожиданные изменения, значительные повороты. Все это предполагает, естественно, строжайший отбор жизненного материала, напряженную драматургию. Жестоко ошибется тот постановщик большого телефильма, который не будет следовать этим прописным истинам.

Но трудность создания объемных телефильмов заключается, естественно, не в этом. Каждая серия — это ведь только глава огромного произведения с его той или иной генеральной социально-нравственной темой. И каждая глава, обладая собственным сюжетом и собственной драматургией (это ведь не литература, это зрелище), должна быть необходимым звеном в драматургии всего телеповествования. Все персонажи, ситуации и конфликты той или иной серии должны нести в себе элементы развития этой генеральной темы, решаемой произведением в целом. Вот четко выстроить эту общую драматургию огромного и многопланового телеповествования, подчинить все ситуации и использовать все конфликты, происходящие в каждой серии, генеральной теме произведения — задача для постановщика телефильма, осмелюсь сказать, намного сложнее и труднее, чем для создателя обычного полуторачасового кинофильма.

Трудности постановки телевизионных многосерийных фильмов просто неисчислимы. Начать хотя бы с того, что на производство каждой серии отпускается средств в три, а то и в четыре раза меньше, чем на производство обычного кинофильма такого же метража. А сроки производства планируются в несколько раз короче. Значительно сокращены сроки режиссерской разработки сценариев, подготовительного периода. Иногда их попросту не бывает, первые серии уже снимаются, а одновременно идут разработки режиссерского сценария последующих серий, подбор для них актеров, кинопробы.

Кстати, и актерская проблема здесь намного острее, чем в обычном кино. Все актеры ведь заняты и в других кинофильмах, состоят в театральных труппах. И освободиться им на длительный период для участия в съемках многосерийного телефильма задача подчас неразрешимая…

И все-таки многосерийные телевизионные фильмы появляются один за другим, фильмы интересные, серьезные, нередко большого эпического дыхания. Многие из них стали значительными событиями в культурной жизни страны, с большим интересом встречены за рубежом, прежде всего в социалистических странах. Энтузиасты этого нового вида киноискусства, такие талантливые режиссеры, как Сергей Колосов, Евгений Ташков, Владимир Краснопольский, Валерий Усков, Николай Мащенко, Татьяна Лиознова, Василий Ордынский, Григорий Кохан и другие, самоотверженно преодолевают все творческие и производственные сложности и трудности, приумножают духовные народные богатства.

Быть или не быть многосерийному телевизионному кинематографу, искусство это или не искусство — вопросы давно уже праздные. Это искусство, и искусство высокое, сложное. И очень трудное.

О ТВОРЧЕСТВЕ НИКОЛАЯ СИЗОВА

Есть писатели, входящие в литературу скромно и незаметно, будто даже чувствуя неловкость за вторжение в святую сферу искусства. И эта скромность, и эта неловкость у таких людей понятна и объяснима — не все в первых их произведениях совершенно, не владеют они еще достаточным мастерством построения сюжета, достаточным умением глубинного изображения конфликта, да и с языком не все в порядке, слова еще сопротивляются, никак не хотят плотно укладываться в строчку, чтобы создать необходимую автору образность и емкость повествования. Но в произведении такого автора есть зато другое — настоящие, а не придуманные жизненные ситуации, искренность чувств героев, словом — самый реальный, а не сконструированный умозрительным путем кусочек жизни. В следующем его произведении — еще один кусок жизни, уже побольше и по временному отрезку, и по проникновению автора в социальную сущность описываемых событий. В этом втором произведении уже меньше литературно-художественных огрехов, читатель это тотчас отмечает. И ждет третьего произведения… И не обманывается, потому что писатель искренен, в следующей своей работе он вновь расскажет о чем-то таком, что заденет человеческое сердце. И новое писательское имя начинает жить, книги его все меньше залеживаются на полках, читаются все чаще и все больше, производя в душах читателей свою художественно-эстетическую работу.

Вот к таким писателям, вошедшим в литературу негромко, но чьи книги постоянно читаются и перечитываются, и относится Николай Трофимович Сизов.