Пуд соли, или 12 Шагов в «Северном сиянии»

Сильное неизгладимое впечатление на Доктора произвёл факт потери мамы Подробным пока он был в ребе. Она ушла из жизни безусловно раньше времени, и главный герой ни в коем случае не хотел такого исхода для своей матери. Разное пришлось братьям вместе пережить за совместно проведённое здесь время, но хорошие впечатления и воспоминания преобладали над всем остальным. На всю оставшуюся жизнь старый нарк запомнил мудрый совет, казалось бы, случайного человека на его жизненном пути: «Освободить свой колоссальный интеллект от власти Зависимости и направить всю его мощь на борьбу с ней».

Всё больше Доктор склонялся к тому, что лучше спокойно обождать оставшиеся три с небольшим месяца, тем более что складывалось всё пока вполне благоприятно. С начала мая он начал читать свой Первый Шаг и читки с участием Боцмана, Аслана, Евси, Булки, Вмазура и других его хороших знакомых проходили в нормальной рабочей атмосфере без лишних спецэффектов. Было как-то во время разбора раздела «Отрицание» одно обострение с мажористым малолеткой Шайбой вплоть до категоричного отказа чтеца продолжать мероприятие, но Беготня, Аслан и Евся убедили его не пылить и продолжить читку, а Боцман терпеливо объяснил механизм работы его отрицания в данной конкретной ситуации.

День Победы ознаменовался организованным хоровым исполнением хита советских лет «День Победы» сводным хором крепостных музыкантов со всех трёх домов. Возможности отпетлять от обязательного участия в патриотическом мероприятии ну у кого не было ни малейшей. После нескольких предварительных репетиций девятого мая, собравшихся в ограде Первого дома реабилитян, выстроили каскадирующими четырьмя рядами и для мотивации певцов напротив образовавшегося ансамбля посадили на лавочку Китайца. Доктор правда не сразу узнал в изуродованной до неузнаваемой кубической формы башке Китайскую рожу. Признал он «лютого пацанчика» исключительно по вещам. Судя по заторможенным движениям его мозги, крепко стряхнутые разбитой об его башню табуреткой, были под воздействием нейролептиков. Весеннее обострение «борзянки»322 на Тортуге обошлось маленькому Мао по обычной цене, но с бонусной программой от специально приглашённого по такому случаю Занозы.

Под дирижирование Беготни в бейсболке набекрень недружно и нестройно грянул хор, состоящий из пяти десятков невольных артистов художественной самодеятельности. «Вывозили программу»323 бесспорно стоящие в центре первого ряда Квага и Кока-Кола. Они располагались ближе всего к Китайцу и сами в своё время подвергались безжалостной занозотерапии поэтому мотивация им помогала как никому – гланды надрывали они качественно и исправно. Мотивация, кстати, действовала не только на них. Даже те, кто не выучил слова широко открывали рот подобно рыбам, так как всё действо фиксировали на камеры мобильных телефонов. Доктор стоял в том же нижнем ряду что и запевалы только с левого фланга, но особой прыти не проявлял – наличие камер его, наоборот, крепко обламывало. За его широкой спиной прятались почтенный дядя Витя и не менее почтенный его ровесник Семёныч, бывший преподаватель высшего учебного заведения, отдыхавший от алкоголя на Тортуге.

С правого фланга украшением реабилитационной композиции выступал Мороз, наряженный в женскую ярко-красную юбку в крупный чёрный горошек. Свой необычный наряд он заслужил, вляпавшись опять в какую-то мутную историю, произошедшую на Первом доме. Взявшийся внезапно выздоравливать ответственный за дисциплину Бек сдал ответственного за форточки Морозку в консультантскую за открытую форточку, не сданную на место ручку для её открывания и чуть ли не организацию массового побега. Каким-то боком во всей этой теме снова фигурировала Булка, да ещё и Боцмана зацепило. Большой с Занозой долго мучили и пытали непутёвого губошлёпа в застенках Второго дома и по итогу решили кардинально поменять его имидж. Так мальчишка и гонял в юбке с тех пор, но пока он сидел в трюме и его оттуда подняли только для участия в мероприятии и кормёжки праздничным пловом. С третьей или четвёртой попытки исполнение патриотической песни было засчитано и все были распущены по домам для просмотра праздничных телепрограмм.

Почти одновременно пополнили ряды Втородомников ещё двое затейливых новобранца: Фигура и Магуша. Но старого знакомого Вождя Фигуру нельзя было считать новичком, Доктор хорошо запомнил по собственному приезду упитанного и вальяжного волонтёра, рассекающего в кепке «восьмиклинке» и базарящего со всеми «через губу». А со срыва же привезли болезненно худющего желтолицего ширика, жидко гадящего через каждые пятнадцать минут. У бедолаги была жёсткая бессонница и по ночам он развлекал себя тем, что курил в печку и гадил в мочеточник, выставлявшийся на Втором на ночь у входных дверей на кухне. По причине слабости кишечника с ним и случилась однажды ужасная оказия.