Пугачев и его сообщники. 1773 г. Том 1

Веревкин писал о том же и сибирскому губернатору, просил присылки войск и присовокуплял, что почти вся Исетская провинция перешла на сторону самозванца. Генерал Чичерин, еще ранее получения этого письма, отправил в Челябинск, под начальством подпоручика Федота Пушкарева, роту тобольского батальона и с нею полевую артиллерию, для доставления на Оренбургскую линию. Едва успела эта рота вступить в город, как в воскресенье, 5 января, но окончании заутрени, челябинские казаки, в числе 200 человек, под предводительством хорунжего Наума Невзорова, бросились на орудия, стоявшие против воеводского дома и овладели ими. Расставив своих часовых с зажженными фитилями, Невзоров угрозой открыть по городу огонь намерен был заставить жителей покориться. Но предводимая им толпа слишком увлеклась успехом и, не оставив у пушек никакого прикрытия, ворвалась в дом воеводы Веревкина, захватила как его самого, так и всех у него живших. Связав Веревкину руки и ноги, казаки били его до полусмерти и, разодрав платье, почти полунагого потащили за ноги и за волосы по улице в свою войсковую избу[937]. Там связали его еще крепче, «так что и кожу с рук и ног содрали», и били прикладами, пинками и кулаками. Полумертвому воеводе, по-видимому, не было спасения, но явившийся на помощь подпоручик Пушкарев избавил Веревкина от мучительной смерти.

Услышав шум и крики, Пушкарев собрал свою роту, отбил у мятежников орудия, оставленные под охраной нескольких человек часовых, а затем проложил себе путь штыками к войсковой избе и освободил Веревкина. Предводитель толпы, хорунжий Невзоров, бежал из города, часть жителей которого была в страхе, а другая в волнении [938].

На другой день были получены известия, что находящиеся вокруг города крепости Чебаркульская и Коельская, слободы Верхнеувельская и Кундравинская заняты мятежниками. Повсюду население встречало бунтовщиков с радушием, имея во главе духовенство. Всякая попытка отдельных лиц убедить население сопротивляться мятежникам кончалась весьма печально для уговаривающих. В слободе Кундравинской поручик Максимов был удавлен за то, что уговаривал не сдаваться подходившей толпе[939]. Ворвавшись в селение, бунтующая толпа прежде всего разбивала кабаки, захватывала деньги, уничтожала конторские бумаги и заставляла население присягать императору Петру III. Все приставшие к мятежникам надевали через правое плечо кусок белого полотна, а желавшие остаться верными правительству покидали свои дома, имущество и бежали в Челябу. «Все находящиеся в Исетской провинции заводские крестьяне, – доносил товарищ воеводы, коллежский асессор Свербеев[940], – уже и последние дворянина Демидова Кыштымского и Каслинского заводов, от злодейского башкирского и казаков возмущения известному самозванцу отложились».

Таким образом, окруженный почти со всех сторон мятежниками, Челябинск мог полагаться лишь на свою силу. Собранные для защиты крестьяне и казаки почти все разбежались, и в городе осталось купечество, рота рекрут и рота тобольского батальона, состоявшая из 300 недавно обученных рекрут. Командир этой роты, подпоручик Пушкарев, принял меры к защите: расставил вокруг города пикеты и на важнейших пунктах небольшие команды.

Между тем бежавший из Челябинска хорунжий Невзоров собрал в подгородных деревнях 160 человек и в ночь на 7 января подошел с ними к Челябинску. Он требовал, чтобы жители не противясь впустили его в город, и уверял, что государева сила в 40 тысяч человек подходит к Челябинску и все противящиеся будут преданы жестокому мучению. Получив отказ, Невзоров отправился в Кундравинскую слободу ко вступившему уже в командование башкирцами атаману Грязнову и вместе с ним подошел к городу.

Остановясь в деревне Маткиной, в двух верстах от Челябинска, Грязнов 8 января прислал два воззвания: одно на имя товарища воеводы Василия Ивановича Свербеева, а другое жителям и всякого звания людям.