Пугливая (ЛП)

Облокотившись на раковину и закусив внутреннюю сторону щеки, я жду, пока Крис самостоятельно найдет дорогу на выход, и за ним захлопнется входная дверь. До меня доносится звук двигателя его машины, хруст гравия в том месте, где подъездная дорога переходит в шоссе, а затем я принимаюсь искать гребаные семена мака.

И не могу их найти.

Зато нахожу кое-что другое. Кучу пакетов с сильнодействующим снотворным, спрятанную у нас в спальне под половицей. Перевернув один из пакетов, я пробегаю по нему глазами в поисках их состава. Отыскав название препарата — опиат — я чувствую, как у меня леденеет кровь, затем аккуратно кладу таблетки обратно под половицу и сваливаю.

Что-то здесь не так.

Что-то здесь определенно не так.

***

Пайк мчит машину, как чертов дьявол, но я все равно опаздываю на приём. Кэсси уже пытается вскарабкаться на койку, и акушерка засовывает в нее пальцы.

Всё время, пока акушерка прощупывает мою девушку, я держу Кэсси за руку. Закончив, женщина снимает латексные перчатки и, бросив их в мусор, бомбардирует нас такими словами, как “мембраны” и “разрыв плодных оболочек”. Всё, что связано с рождением ребенка, так первобытно. Так сложно.

Но Кэсси, похоже, удовлетворилась заверениями в том, что она, по всей видимости, может разродиться в любую минуту, что шейка матки у нее мягкая, и что она уже кажется, немного расширенной.

По дороге домой она настаивает, чтобы мы прихватили в Макдональдсе гигантскую газировку, горячую картошку фри и два огромных двойных чизбургера. Я готов расправиться со всей этой едой тут же, как только она попадет к нам из МакАвто, но Кэсси хочет, чтобы мы поели дома на тарелках, как цивилизованные люди.

На самом деле, чем чаще я об этом задумываюсь, тем яснее понимаю, что Кэсси слишком настойчива относительно того, что мы едим и когда мы едим. Раньше я списывал это на беременность и на ее старательные попытки стать хорошей домохозяйкой, но после неожиданного заявления Криса, меня одолевает растущее чувство беспокойства.

Это, словно рак, с кровью растекается по моим конечностям, вокруг сердца, и к тому времени, как мы подъезжаем к дому, у меня уже идёт кругом голова.

Я начинаю вспоминать все те вечера, когда отключался прямо на диване, такой уставший, что мне даже не хватало сил добраться до кровати.

Просыпаясь каждое утро, я видел перед собой ласковое лицо Кэсси, которая смеялась надо мной из-за того, что я снова отрубился.

— Иди, вымой руки, — говорит Кэсси и, задев меня по бедру своим животом, забирает на кухню поднос с газировкой.

Я мою в ванной руки, и гляжу на себя в зеркало.

«Ты спятил, — думаю про себя я, — В тесте ошибка. У тебя чертова паранойя».

Вернувшись на кухню, я вижу, что стол уже накрыт. Ужин аккуратно разложен по тарелкам и стоит напротив наших мест, где мы обычно сидим. Я во главе стола, а Кэсси рядом со мной, с краю, прислонившись спиной к стене.

— Черт, — взяв со стола свою Колу, говорю я. — Я думал, что заказал Спрайт. Может, поменяемся?

Кэсси придвигает к себе свой Спрайт.

— Мне нельзя кофеин.

— А, — задумчиво произношу я.

Вполне логичное объяснение.

«У тебя паранойя, — твердит у меня в голове тихий голос. — Ты переживаешь из-за ребенка».

Внезапно потеряв аппетит, я нехотя принимаюсь за еду. Когда Кэсси уходит в туалет, я выбрасываю половину своей еды и прикрываю ее другим мусором. Затем, быстро вылив в раковину свою Колу, ставлю на стол пустой стакан. Только я сажусь на место, как на кухню возвращается Кэсси. Она резко останавливается и вглядывается мне в лицо.

— С тобой всё в порядке? — спрашивает она. — Ты выглядишь так, будто что-то случилось.

Я качаю головой.

— Думаю, я, наконец, осознал, что у нас будет ребенок.

Ее лицо тут же мрачнеет.

— Нет, нет, нет, не в этом смысле! — спохватываюсь я, в знак протеста вскинув вверх руку. — Я имею в виду бассейн для родов, дату стимулирования схваток и гребаный водонагреватель. Да я даже не смогу надуть эту чертову штуковину.

— А, — заметно расслабившись, говорит она. — Не беспокойся. Для этого есть воздушный насос. У нас будет несколько часов, чтобы его наполнить. Если мы не успеем, ты сможешь нагреть воду с помощью печи.

— Хорошо, — говорю я, улыбаясь и изо всех сил стараясь сделать вид, что все нормально. — Я просто хочу, чтобы все было идеально. Я знаю, как сильно ты хочешь родить этого ребенка дома.

Улыбнувшись, Кэсси проскальзывает ко мне на колени. Она такая большая, что ее вздувшийся живот громоздится между нами, словно вот-вот лопнет.

— Пошли в кровать, — положив руки мне на грудь, произносит она. — Компенсируем тот факт, что целый месяц после рождения ребенка не сможем этим заниматься.

— Пошли, — соглашаюсь я.