Пуговица

– Но еще до моего разговора с учительницей ты, как мужчина, все должен сделать сам. Давай сейчас разбираться. Разложим по полочкам. И вот смотри: я сейчас тебе раскрою один секрет. Про сильные и слабые стороны мужского характера. Будешь это знать, поработаешь над собой – станешь сильнее всех. Без всяких драк и убийств.

И Денька, и Рыся возжаждали немедленно узнать секрет.

– Вам повезло, я сейчас книгу перевожу на эту тему. И, по моим наблюдениям, все в этой книге верно. Вот мы учим мальчишек – плакать нельзя, не по-мужски это. Стыдно мужчине плакать. А при этом, оказывается, мужчины гораздо чувствительней женщин. Их легче задеть, сломать. Они потому и в драку бросаются, чтоб дать выход чувствам и при этом не плакать.

И вот как бы так устроить, зная про себя такое, чтоб и не драться, и собой владеть? Во-первых, научиться на горячую голову ничего не делать. Представить, что ты за прозрачной, но пуленепробиваемой стеной и не сможешь подбежать к обидчику. Можешь просто стоять и смотреть. Или же что-то сказать. Но стену прозрачную нельзя даже пытаться преодолеть.

– А почему? – спросил Денька.

– Потому что ударить человека, даже если он тебе кажется очень плохим, грех. Человек же создан по образу и подобию Бога. Ударяя человека или унижая его, ты действуешь и против Бога тоже. Это понятно?

– Да, – с трудом согласился Денька.

– Я понимаю, что Степкин тебе подобием Бога не кажется, – улыбнулась мама Ляля, – Но ведь дело не в том, кто нам нравится, а кто нет. Просто есть законы, и их надо соблюдать. И все. И давай подумаем: кто в вашей ситуации первым нарушил закон?

– Он! – убежденно кивнул Денька, – Степкин, гад! Сам попросил списать, а сам…

– Стоп-стоп… А что – списывание чужой контрольной, тут как? Все правильно? Тут никаких нарушений?

– Так всегда ж просят. Иначе не по-дружески.

– Нет, давай сейчас про честно-нечестно подумаем. Смотри: если я вместо настоящих денег нарисую очень-очень похожие картинки и пойду с ними в магазин. Что будет?

– Если заметят, посадят, – усмехнулся Денька, – это ясно. Это фальшивомонетничество. Карается по закону. На деньгах же написано про это.

– То есть тут ты согласен? Подделка – это преступление, да?

– Да.

– А если друг придет и скажет, что ужасно ему деньги нужны. А ты при этом умеешь рисовать, как самый гениальный художник. Нарисуешь ему денежку?

– Нет, – фыркнул Денька. – Я что, идиот?

– Рада это слышать, – улыбнулась мама. – Конечно, ты не идиот. Только тогда объясни мне, пожалуйста, чем отличается фальшивка с деньгами от фальшивки с контрольной? Разве это не тот же подлог? Тебя попросили совершить подлог, и ты спокойно и с готовностью согласился. Да? Тогда скажи – есть твоя вина во всем этом?

– Есть! – с досадой выкрикнул Денька. – Но ведь если не дашь, скажут, что я жлоб.

– И если фальшивую деньгу не нарисуешь, тоже скажут, что ты жлоб. Будешь рисовать?

– Нет.

– А списывать давать все-таки будешь?

– Да я что? Чокнутый? Степкину давать списывать теперь?

– А не Степкину? Другому кому-то? В чем смысл тогда контрольной? Чтоб подготовиться и постараться самому что-то сделать? Или путем вранья, воровства проскользнуть за счет других? Тогда школа, получается, это сплошное обучение обману и пронырливости? И что тогда значат слова «честно», «подло»? Как думаешь?

– Думаю, никому я больше списывать не дам. И зря Степкину дал, – насупившись, произнес Денька.

– Но скажи, есть во всей этой истории положительный момент? Давай опять подумаем…

– Мам, еще какой! Теперь нам ясно, что Степкин – предатель. С ним дружить нельзя, – вмешалась Рыся.

– Ну, хотя бы это. И то еще, учтите, что тайное всегда становится явным. У лжи короткие ноги. Далеко не убегает обычно. Вот – одна ложь, другая… А потом – как снежный ком.

– И что теперь делать? – спросила Рыся.

– А вот теперь про еще одну мужскую особенность поговорим. И потом решим, как поступать. И завтра, и в будущем. У мальчиков, оказывается, речевые центры в мозгу развиваются позже, им труднее формулировать высказывания. Девочка запросто наболтает на любую тему, пока мальчик будет думать, как ему лучше сказать. Поэтому, с одной стороны, я бы предложила тебе завтра на математике попросить слова и сначала извиниться перед учительницей за то, что ты там учинил, а потом четко изложить причину конфликта. Ты сможешь, Денис? Тут главное быть спокойным и достоинство сохранять. Получится у тебя, не сорвешься? Мы можем вместе текст речи составить. Чтобы ничего лишнего.

– Смогу. Попробую, – пообещал Денька.

– Значит, сначала извиняешься. За что?

– Я извинюсь за грубые слова и драку на уроке.

– Но самое главное-то?

– Потом скажу ей: «Но самое главное в том, что я и Степкин хотели вас обмануть».

– Отлично. И расскажи как.

– Да, это легко. Я расскажу про листок. И как он мой листок подписал. А потом оба сдал.

– А еще что имеет смысл сказать?

Денька не знал. И Рыся тоже.

– Скажи так, – предложила мама. – Скажи: «Не хочу, чтобы это еще когда-нибудь повторилось. Поэтому обещаю, что больше я никому никогда не дам списывать. И ни у кого не попрошу».

– А я и не просил никогда, – взъерепенился Денька.