Пуговицы (СИ)

Мы то и дело сталкивались, наступали друг другу на ноги, при каждом удобном случае хватались за локти и за руки, толкались и обнимались. Я чувствовала, что меня несёт, но ничего не могла с этим поделать. Мне уже было всё равно, что не так с его мамой, что он встречался с Надей, что он стёр всю нашу переписку, послал меня и пытался развести.

Я просто видела, что тоже нравлюсь ему, и в тот момент готова была упасть в его объятия без раздумий. Но за нашими спинами хохотала Даша, и дистанция, хотя и явно сократилась, по-прежнему оставалась игровой.

— Яблоки! — неожиданно закричала девочка. — Мы забыли про яблоки. Я сейчас принесу.

Она шустро выскочила из комнаты, и мы оба резко остановились.

Я приготовилась к тому, что сейчас что-то будет. Но ничего не произошло.

Томаш вытер локтем со лба пот, рассмеялся и, обессиленно рухнув в кресло, спросил, не хочу ли я пить.

Пить? При чём тут пить? Как ему в голову могла прийти такая ерунда?!

Достойно справиться с разочарованием не получилось. Я мигом вспомнила про Бэзила, и что он ждёт меня.

Схватив с дивана телефон и натягивая на ходу худи, я вылетела в коридор.

— Ты куда? — крикнул вслед Томаш.

Даша в огромных варежках-прихватках тут же выбежала с кухни:

— Ты уходишь?

— Прости, мне очень нужно. Я обещала другу. Это важно.

— Но ты же не попробовала яблоки!

— Я потом. В другой раз. Честно. Обещаю.

Быстро обувшись, я сняла с вешалки куртку и выскочила на площадку. Лифт вызывать не стала, побежала по лестнице. Сердце колотилось, как бешеное. Чувствовала я себя полной дурой.

«Извини, опаздываю» — написала Бэзилу.

«Я понял».

«Но уже бегу».

«Жду».

Однако не успела я добежать до остановки, как меня догнал Томаш.

— Что-то случилось? — говорил он взволнованно и как будто был огорчён. — Ты обиделась?

— Бэзилу обещала быть через час, а прошло уже два.

— Ясно.

Какое-то время мы быстрым шагом шли молча.

— Почему ты ничего не спрашиваешь? — заговорил он первым. — Ещё недавно гонялась за мной по всему району. А теперь пришла и ни одного вопроса не задала.

— Мы ели и играли. Как я при Даше спрошу?

— Можно было и при Даше. У нас нет секретов.

— Тогда бы сам и рассказал, не дожидаясь расспросов.

— Я подумал, может, тебе уже не важно?

— Ха! Зачем бы я тогда пришла? Просто так?

— Вот, да. Всё верно. Но на какой-то момент мне показалось, что ты пришла просто так. Поэтому и не стал заводить разговор.

— Слушай, хватит уже. Хочешь рассказать — расскажи. Мне интересно, но если это проблема, то как-нибудь переживу.

— Погоди немного, — он поймал меня за руку и остановил. — Мы с Дашей живём одни и это большой секрет.

— Тоже мне секрет. Я теперь тоже живу одна и чего?

— Мы уже три года одни живём, — Томаш доверительно взял меня за вторую руку. — И это секрет, потому что так нельзя. Если об этом станет известно Дашиному отцу, то он приедет и заберёт её. Мы с мамой уехали от него пять лет назад. Но потом мамы не стало и мне грозил интернат, а Даше возвращение к отцу. Вот мы и решили сделать вид, что у нас всё в порядке. Какое-то время спокойно жили. Но у нас маленький городок. На людей внимание больше обращают, поэтому пришлось поехать в Москву и найти женщину, которая согласилась сыграть нашу маму.

— Сыграть? Это тебе театр, что ли?

— Для школы. Сходить пару раз на собрания. В остальном проблем не должно было быть. Я всё делал для того, чтобы их не было. Я ни разу не прокололся, пока ты не начала угрожать, что пойдёшь в полицию. Я не переживаю за то, что меня могут в чём-то обвинить, но если начнут выяснять, попытаются связаться с моими родителями. Узнают про маму, про Дашу и всё рухнет. Понимаешь? Вот этого я боюсь.

— По-моему, ты очень опрометчиво мне всё это рассказал, — ещё плохо понимая всю суть, попыталась отшутиться я. — Теперь ты у меня в руках.

— Решил, что лучше тебе знать правду на случай, если вздумаешь пойти в полицию или спровоцировать драку.

— А вдруг я тебя стану шантажировать? Мне сейчас позарез деньги нужны. Об этом ты не подумал?

— Подумал.

Я огляделась. Дворы погрузились в сумерки. Прохожих почти не было.

Вероятно, это был самый удачный момент, чтобы убить меня, но только я успела об этом подумать, как Томаш сделал шаг вперёд и, с силой прижав меня к себе, поцеловал.

Куртка задралась на пояснице, левый ботинок, попав в лужу, стал стремительно намокать, но всё это не имело никакого значения. Я совершенно размякла и потеряла голову. У меня даже не хватило силы воли остановиться первой.

— С ума сойти, — Томаш шумно выдохнул. — Я так давно хотел это сделать, что уже почти перестал верить, что это возможно.

— Давно? — я всё ещё пребывала в растерянном опьянении. — И что же тебе мешало?

— Всё мешало.

Он снова потянулся ко мне.

— Подожди, — я отступила назад, чтобы отдышаться.

Вечный холод сменился приступом жара.

Томаш нравился мне, как никто и никогда. Так было с самого начала и при жизни Нади, и после её исчезновения, а в последние дни ещё больше усилилось.

Но во всём произошедшем было столько неожиданностей, странностей и противоречий, что я никак не могла заставить себя хорошенько подумать.