Пуговка для олигарха

— Для тебя я Глеб, запомнила? — сказал он тоном, не терпящим возражений. — И на «ты», пожалуйста. А тётю свою можешь называть как угодно — хоть Паулиной Сергеевной, хоть дражайшей тётушкой Полей.

Он снова отвернулся. Включил радио. Атмосфера в машине не разрядилась: Надя ощущала скрытое напряжение, от которого хотелось побыстрее избавиться. Вернуться в ту точку, когда они общались тепло и по-дружески, когда между ними не стоял дурацкий — так и не случившийся! — поцелуй.

— Вы… Ты сердишься на меня? — тихо спросила Надя.

От этих слов побежали мурашки по спине. Называть его на «ты» — так же интимно, как целовать руки. Непонятные и противоречивые чувства опять всколыхнули душу, смущая и заставляя краснеть. Почему она так странно на него реагировала? Неужели так сильно скучала по отцу?

— Нет, — ответил он, — я сержусь на себя. Не переживай, лучше расскажи о своей сестре. Она тоже интересуется шитьём? Какие книжки вы читаете? В кино часто ходите? Чем народ в деревне занимается?

Надя расслабилась и принялась рассказывать о том, как они с Любашей жили в Юшкино. Про маму и покойного отца, про мерзкого Маратика и Данилу Кандаурова. Не скрыла и того, что отказалась выйти за него замуж: рано ей ещё думать о замужестве и детях. Глеб посматривал на Надю, но никак не комментировал обстоятельный рассказ, лишь задавал вопросы — иногда очень неожиданные. Например, спросил про Маратика и Любашу, уточнил подробности их отношений.

К тому времени, как они подъехали к музею, Надя привыкла к новому стилю общения, а напряжение рассеялось.

* * *

В музее Надя застыла прямо в холле: там стояли два манекена — женский и мужской — в одежде девятнадцатого века. Платье, как у Анны Карениной, — бархатное с турнюром и шлейфом, и чёрный фрак с сорочкой — некогда белой, а теперь пожелтевшей от времени.

— Это настоящая одежда? — ахнула Надя.

— Не знаю. Но я заказал гида, надеюсь, она ответит на твои вопросы.

Гидом оказалась дама лет семидесяти — прямая, как палка, чопорная, с бусами из крупного жемчуга. Пахло от неё восточными духами и крепким табаком.

— Как вас зовут? — поинтересовалась гидша хорошо поставленным голосом. — Наденька и Глеб? А меня — Светлана. Что ж, пойдёмте, я покажу вам нашу коллекцию. На экспозиции представлена подлинная мемориальная одежда, принадлежавшая членам императорской семьи с восемнадцатого до двадцатого веков…

У Глеба зазвонил телефон. Светлана сердито нахмурила брови. Он глянул на экран, извинился и шепнул Наде: «Идите, я вас догоню». С сожалением Надя оставила его и поспешила за Светланой, которая вела себя не как приветливый гид, а как строгая учительница. Но все мысли о Глебе выветрились из головы, как только Надя увидела её — рубашку последнего царя. Её воротник был запачкан чем-то ржаво-коричневым, а ткань пожелтела от времени, но накрахмаленная полочка с идеально прорезанными петлями, изумительно ровные швы и удлиненный по моде столетней давности подол заворожили Надю. Определённо, мужские рубашки — самые прекрасные швейные изделия на свете. Нахлынуло желание выбрать ткань и сшить рубашку — такую же великолепную, как у Николая II или Глеба. Но — по собственной выкройке, своими руками. И подарить её… мужчине. Кому ещё можно подарить мужскую рубашку?

— А вы знаете, где в Москве продаются ткани? — спросила она у Светланы. — Мне нужен качественный хлопок, можно с добавлением льна или шёлка.

Она уже видела свою рубашку — в воображении живо рисовались наброски будущего шедевра.

— Вы интересуетесь тканями?

— Да! И рубашками. И пуговицами.

Светлана поджала губы. Наверное, подумала, что провинциалка приехала в Москву на шоппинг и случайно забрела в музей моды. Надя торопливо пояснила:

— Я швея. Ну как швея? Строчу на машинке постельное бельё, а мамин друг развозит по магазинам. Оно дешёвое — люди хорошо покупают. Но я всегда хотела шить что-то красивое — по-настоящему красивое, чтобы человек надел эту вещь и ощутил себя особенным. Например, рубашку.

— Её довольно сложно сшить без образования и опыта.

— Я знаю. Но мне так хочется! Это для меня как вызов, я должна попробовать. Если я не попробую, то всю жизнь буду жалеть. Понимаете?

Светлана кивнула.

— Тогда начнём с самого начала. Что вы знаете об истории рубашек?

Надя пожала плечами:

— Почти ничего.

— Ну что ж, я расскажу, — она подхватила Надю под локоть и повела вглубь выставки, не задерживаясь у экспонатов с женскими платьями, шляпками и веерами. — Прообразом современной рубашки можно считать одежды древних цивилизаций: греческие хитоны, туники римлян и белые рубахи с длинными рукавами, которые носили вавилоняне.

Надя поняла, что Светлана ей послана судьбой: она знала о происхождении рубашек всё. Когда Глеб нагнал их и тихонько спросил, нравится ли Наде экскурсия, она смогла только схватить его за руку и крепко пожать:

— Очень, очень нравится! Теперь я точно знаю, чего хочу.

— И чего же?

Светлана, недовольная их перешёптываниями, повысила голос и продолжила лекцию:

— По русской традиции девушка шила рубашку своему любимому и таким образом «пришивала» его…

Надя осеклась: