Пуховый Поттер (СИ)

Это заявление вызвало настоящий протест в душе Драко и если бы только этот чёртов герой хоть немного отодвинулся от него, Малфой обязательно нашёл бы, что ему ответить! Ну, сразу же, как определился бы, в каком именно направлении двигаться. В конце концов, нельзя было одновременно заявить, что «возиться» с таким потрясающим парнем, как сиятельный наследник рода Малфоев, совершенно естественно и что Поттер ровным счётом не сделал ничего, чтобы можно было утверждать, что он «возился» с Драко хоть одну минуту. В конце концов, Малфой обязательно заметил бы эту минуту, если бы она была!

Но прежде, чем Драко хотя бы попробовал успокоиться и определиться, этот отвратительный гриффиндурок, кажется, тоже принял какое-то решение и зашевелился. Да так решительно, что Малфой невольно вцепился в его руки, испугавшись, что сейчас просто свалится на пол.

Как оказалось буквально через мгновение, боялся он зря. Ронять его Поттер был не намерен, так же, как и возвращать ему свободу. Вместо этого он неожиданно легко перевернул в своих руках опешившего Драко, закинул его себе на плечо и, поднявшись, двинулся к кровати вместе со своей ношей.

— Что ты творишь, урод?! — опомнившись, возмутился Драко, отчаянно надеясь, что сорвавшийся в его голосе визг ему послышался.

Если бы Малфой так не боялся грохнуться на пол он бы обязательно отбивался. Но, увы, сейчас он был не в том положении. И, конечно же, то, как сильно возбуждало его всё происходящие не играло никакой роли. Он уже решил для себя, что не может позволить свершиться чему бы то ни было, что обязательно закончится на следующее утро, если не раньше. А значит за свою девственность он будет бороться до конца, даже если бороться придется с тем, кому он больше всего хотел бы её отдать.

Тем временем Поттер преодолел и без того небольшое расстояние и, не слишком церемонясь, сгрузил свою ношу на матрас. Но стоило только Драко попытаться дернуться в сторону, как этот чертов герой, которого в его аврорате натаскивают не ясно на что, стремительно перерезал ему путь, навалился сверху и, перехватив обе руки Малфоя, зажал их у него над головой.

— Как же с тобой сложно, — в очередной раз раздосадованно выдохнул Гарри, но почти сразу же, вопреки своим словам, многообещающе усмехнулся, — но как интересно. Не верю, что говорю это, но ты стоишь того, Драко. Это просто поразительно, как ты умудряешься одновременно бегать от меня с видом оскорбленной невинности, а потом здесь, за закрытой дверью, вытворять такое, что у меня от одних только пересказов в штанах дымится!

— П-пересказов? — глухо выдохнул Малфой, чувствуя, как от ужасающих предположений кровь стынет в жилах, а душа уходит в пятки. Раньше всё это ему казалось просто красивыми метафорами и даже личные встречи с Лордом, казалось, не пугали так, как жуткий смысл слов Поттера.

— Угу, пересказов, — самодовольно усмехнулся тот и, наклонившись, жарко зашептал на ухо, принявшись подло и совершенно бесстыдно ласкать раскинувшееся под ним, беспомощное тело. — Эти ваши домовые эльфы… не знаю, что и сказать. Настоящая находка для меня, но зачем вы их терпите? Этот ваш Фирки готов был продать тебя за одну только мою похвалу. А там было за что похвалить, знаешь?

— Фирки? — с трудом переспросил Драко, пытаясь сосредоточиться на словах Гарри, чувствуя, понимая, что он говорит что-то невероятно важное, но эта широкая, горячая ладонь, попеременно ласкающая то грудь, то живот, то потяжелевший, напряжённый член, и ни на чём не останавливаясь надолго, не давала покоя. И всё-таки, когда Поттер в очередной раз переместил руку, отпустив член и начав поглаживать втягивающийся под ласками бледный живот, Малфой попытался собрать мысли хотя бы в более-менее приемлемую кучу. — Фирки — это тот урод, которого ко мне подослала mama?

— Понятия не имею, кто его к тебе подослал, но я бы на твоём месте не стал говорить ему спасибо. Зато на своём месте… Чёрт, Драко, как же это всё было горячо! Я сначала и не верил даже, но он в таких подробностях всё описывал, что было совершенно ясно — домовой эльф в жизни не придумает такой порнухи! А уж когда он добавил воспоминания…

Если бы Драко мог, он закрыл бы уши руками. Или глаза. Или наложил бы на себя какое-то страшное заклятье, чтобы не видеть и не слышать ничего с куда большей надёжностью, чем та, которую может обеспечить пара рук. Или, как вариант, проклясть Поттера, Фирки, возможно, мать и только после этого как-нибудь ярко и с помпой наложить на себя руки.