Pulgarcito – по мотивам сказки «Мальчик с пальчик»

— О том! Эрнан боялся, что у Диего скоро начнёт меняться голос и он не сможет больше петь так чисто и нежно и тогда этот страшный человек задумал ужасное, он решил, — Марта горько вздохнула, — сделать из него кастрата, дабы голос не утратил своей чистоты, мелодичности, звонкости и звучал так всегда… Я, с большим трудом, уговорила этого не делать, сказав, что его голос не будет меняться, потому что он — карлик и только тогда хозяин поверил.

Диего молчал.

— А он будет меняться? — с волнением спросил Хуан,

— Разумеется будет, он же пьёт лечебный отвар, очень скоро наш малыш забасит, — улыбнулась Марта, обняв, по — матерински, Диего и Хуана, хотя ей самой было всего двадцать пять лет, — друзья, — продолжала она, — мы не знаем этих людей, кто мы для них? Веселая игрушка, которую можно «сломать» или «переделать», чтобы она работала в угоду их пресыщенной душе.

— Клетка, опять клетка, — наконец сказал Диего, — правда, теперь золотая.

СпасиБо тебе, сестрица, за все. СпасиБо, Бог да вознаградит тебя за доброту и милосердие, а сейчас пора готовиться к выступлению, если им не понравится, нас вернут в дом увечных, надо, чтобы обязательно, непременно понравилось.

Петь я, конечно, теперь не стану, но тогда одной лютни мало, наш капельмейстер играл еще на виуэле 8 и на гитаре, я тоже несколько раз пробовал, думаю, справлюсь.

Он открыл дверь, позвал дворецкого, спросил, можно ли принести ему виуэлу, которая была доставлена в считанные минуты.

Диего тронул струны инструмента сперва легким смычком, потом пальцами, как лютню, и инструмент заплакал, заплакал слезами, которые сдерживал сам Диего.

— Больше двух лет, почти три, я провёл в доме увечных, ты, Хуан, больше шести лет, Марта — девять, девять страшных голодных лет. Что — что, а голодать мы больше не будем и столба позорного в нашей жизни тоже больше не будет

— Не будет, — шепотом повторили друзья.

— А теперь одеваемся и на сцену, господа комедианты, публика ждёт, заставим же ее рукоплескать, — уже смеялся Диего, а вместе с ним и его верные спутники.

Переодевшись в свои лучшие одежды, друзья ждали Марту, которая надела яркое красное платье с широкой юбкой, расшитой воланами, это платье она сшила сама когда — то на выступления, Эрнан позволил тогда купить яркого дорогого шёлка.

Одевшись, она попросила дворецкого принести ей алых роз, выбрала самые свежие и приколола их в волосы.

— Сестрица, ты сама как роза — свежа и прекрасна, — восхитились ею, в очередной раз, друзья, когда красавица вышла из своей комнаты, а она опять засмущалась, махнув на них большим веером.

— Пора, братцы, — скомандовал Хуан, — ну и сестрицы тоже.

Друзья вышли в коридор, дворецкий приказал слугам взять реквизит, который моментально исчез из виду, слышались только гулкие шаги прислуги, уносившей его.

Часть 19

Дворецкий оценивающим взглядом оглядел друзей. Ничего не сказал, а по его лицу было непонятно остался ли он доволен увиденным или нет.

— Что вы намереваетесь петь? — спросил он у Диего.

— Ничего, сеньор, только играть на музыкальных инструментах.

— Почему вы не будете петь?

— Видите ли, — произнёс Диего самым низким голосом, каким только смог, — когда тебе четырнадцать лет, голос меняет тембр и становится уже не таким высоким и мелодичным, каким был прежде.

— Вам четырнадцать?

— Да, господин.

— Странно, что господин Эрнан Гомес не побеспокоился о том, чтобы сохранить ваш голос в первозданном виде, я передам маркизу, но боюсь, что Его Светлость и Его Сиятельство будут несколько разочарованы.

Друзья вошли в огромную залу. Было пусто, они отошли к стене и стали ждать, их реквизит был аккуратно расставлен на полу за массивной печью.

— Молодец, — шепотом сказала Марта, повернувшись к Диего, а Хуан незаметно пожал ему руку, вдруг, открылась большая дверь и в залу вошли четверо гитаристов.

Они поклонились друзьям, те ответили им тем же, Марта присела в реверансе. Опять открылась дверь и своей быстрой деловой походкой вошёл дон Кальдерон, сразу же обратившийся к Диего:

— Я не знаю, господин музыкант, что вам надо будет сделать, чтобы понравиться Его Светлости, в настоящий момент он чрезвычайно разочарован тем, что вы утратили свой певческий дар, о котором рассказывал господин Эрнан.

Хороший голос надобно было сохранять, сохранять любой ценой, хотя в данный момент время упущено и говорить не о чем, — заметив в руках Диего не только лютню, но и виуэлу, он спросил на каких ещё музыкальных инструментах он может играть?

— На гитаре, сеньор, — ответил Диего, поклонившись.

— Дайте ему гитару, — приказал маркиз гитаристам.

— Покажите ваши умения, — в таком же приказном тоне сказал вельможа, Диего заиграл.

— Вам необходимо, господин музыкант, удивить герцога своим исполнением, — уже более мягко сказал маркиз, а он чрезвычайно искушён в искусстве. Надеюсь, у остальных артистов неожиданностей не будет? — Хуан поклонился, Марта присела.

— Во время выступления, на гитаре тоже что — нибудь исполните, что — нибудь достойное … короля, — обратился дон Кальдерон к Диего.