Пуля

— Верно, — кивнул я. — Рассуждаешь правильно. Нас наверняка будут искать, точнее тебя. Я — фигура неопределенная, темная лошадка, а вот ты — объект более ценный для торговли. Захватить тебя в заложницы — дело чести, тем более, что ты (вернее я, конечно, но они об этом не знают) положила несколько их бойцов. Имея тебя на руках можно придумать, что потребовать за выкуп. Ловить попутку в нашем с тобой случае — самоубийство. Нарвемся по закону подлости именно на тех, кто нас ищет. Логически рассуждая, бойцы, напавшие на нас, должны рвануть следом. Если им повезет, у деревни найдут машину. Вот тут появляются три варианта: спрятались в деревне, поймали попутку и уехали еще дальше или вернулись в город, откуда бежали. Ты бы где стала искать?

— Сначала в деревне, — не задумываясь ответила Катя. — Потом в направлении следующего города. Да, пожалуй, я в последнюю очередь занялась бы вариантом возвращения в город. Только уж больно неохота плюхать пехом до города…

— Не советую сильно обольщаться, — предупредил я. — Если, что не факт, нас все-таки начнут преследовать, неизвестно, сколько народу это будет делать. А ради тебя можно небо и землю перевернуть. Так что они запросто могут отработать все три варианта одновременно. Так что в нашем с тобой распоряжении не так много времени. По шоссе идти не стоит, мало ли кто нас увидит. Еще выставят пост при въезде в город. Через лес — слишком много времени потеряем.

— И что делать? — без особого напряжения спросила Катя, вдохновенно почесав ногой ногу.

— А ты посмотри туда! — сказал я и ткнул пальцем влево. Катя уставилась в тут сторону.

— Ну и что? — нетерпеливо спросила она.

— Что ты видишь? — осведомился я, увлекая ее за собой прочь от шоссе.

— Да ничего не вижу. Темно же еще, солнышко еще толком не встало, только нимб светится… Ну, деревья, пара домиков каких-то, палки стоят… Погоди… Это же шлагбаум!

— Точно, подтвердил я. — А значит и рельсы. А где рельсы, там или станция будет, или переезд, а на переездах, чтобы ты знала, поезд снижает скорость до двадцати километров в час. Можно на ходу запрыгнуть в товарняк.

— Я не хочу в товарняк на ходу, — предупредила Катя.

— Я тоже не хочу, проблематично очень. Можно под колеса угодить. Или же потом проблемы появятся, когда слезть надо будет. Охрана может задержать. Думаю, будет проще. Раз здесь есть населенный пункт, значит, электричка должна где-нибудь останавливаться. Скоро шесть утра, насколько я знаю, поезда начинают ходить рано. Лето все-таки, дачники, опять же рабочий люд на работу едет.

— А если нас на станции ждать будут, — спросила Катя, почесав лодыжку.

— Вряд ли у них хватит людей, чтобы прочесать все полустанки. Если только машину найдут, но на это тоже нужно время. Судя по тому, что в этом районе до сих пор не кружат вертолеты, машину еще не нашли.

— Насчет вертолетов ты пошутил, надеюсь? — недоверчиво переспросила Катя.

— Сам надеюсь. Откуда у них вертолеты?

— Ну, у нас, к примеру, есть, — пожала она плечами. Только он за городом стоит в ангаре. Иногда я на нем даже летала.

— Сама? — изумился я.

— С пилотом, естественно. Сама я пока не умею.

— Жаль, — выдохнул я, — а так бы сели и полетели куда-нибудь. Почему ты не Никита?

— Потому что это твоя работа, — резонно возразила Катя. — Боже, как я устала!

— Потерпи немного, — посочувствовал я, — уже немного осталось. Вон, видишь, плиты бетонные? Это наверняка остановка. Сейчас там и отдохнем.

В этот момент ожил мобильник, который мы взяли у преследовавших нас мужчин, а вслед за ним и второй. От неожиданности Катя слегка вскрикнула сдавленным голосом, я же вытащил из сумки телефоны, оттеснив в сторону автомат. На дисплее одного телефона высветился номер, на экране второго была фотография Бека.

— Выкини их или отключи, — раздраженно произнесла Катя. Я сунул ей под нос телефон.

— Знаешь, кто это?

Катя мельком посмотрела на снимок, и ее заметно передернуло.

— Знаю, черт побери! Вот мерзавец, значит это его люди! Выкини телефон!

— А вдруг он понадобится? — резонно возразил я.

— Тогда выключи.

— А я пин-кода не знаю. Выключу и кердык. На фига он тогда нужен?

— Тогда звук убери, оставь вибровызов. Представляешь, если в поезде он начнет трезвонить, а мы не будем отвечать? Это наверняка привлечет к нам внимание.

Я уважительно посмотрел на Катю, сдул несуществующую пылинку с плеча. Она слабо улыбнулась, а потом встрепенулась, как испуганная птица.

— А нас не смогут засечь по этим телефонам?

— Катя, — фыркнул я, — ты насмотрелась шпионских боевиков! Да откуда у них такая аппаратура? Если бы эти телефоны тебе подарили злостные конкуренты, можно было предположить. Но мы-то их забрали у ныне покойных боевиков. Слишком уж заумно получается.

Катя кивнула, и устало побрела к бетонным плитам у рельс. Это действительно был какой-то полустанок, и даже табличка имелась, но кто-то отломил ее, оставив только кривую восьмерку и двухбуквенное обозначение километра.