Пуля для безнес-леди

Три человека занимались презентацией - чиновник Озерова, Кушкин и Леонид Ильич из "Белого солнца пустыни". Каждому из них на следующий после презентации день Настя вручила в конвертах по полторы тысячи долларов премиальные за успех.

Постарался Женя Волнухин: фотография Насти занимала четверть газетной полосы, а отчет о презентации преподносил её чуть ли не как событие всемирно-исторического значения.

Все у Насти шло хорошо. И даже с Озеровым на презентации они перешли на "ты" и он выдавал ей откровенные авансы - симпатичный дипломат привык, что дамы ему обычно не отказывали.

А Настя только посмеивалась, пресекая его попытки "встретиться в неофициальной обстановке".

- То бишь в широкой кровати?

- Зачем же так грубо?

- Не гони лошадей, господин дипломат. - Она все-таки решила оставить для него надежду.

Все было хорошо у Насти. Но где-то, неизвестно где, может, в России, а может и нет, бродил бывший полковник Строев и подстерегал свою добычу... И никак не давал о себе знать бывший майор Уланов...

Переворот местного значения

- Я очень устала, - сказала Настя Кушкину. - Понимаешь, Кушкин, я устала до темноты в глазах. Иногда хочется плюнуть на все и сновать стать дурочкой Настасьей - ни о чем не думать, считать копейки от зарплаты до зарплаты, печалиться по поводу "потекших" колготок и динамить мужиков. Мне нет ещё и трех десятков, а я чувствую себя старухой.

- Ты ведь пашешь за десятерых, Игнатьевна, - понятливо ответил Кушкин. - Не каждый мужик такое напряжение выдержит, а ты крутишься, да ещё с улыбочкой.

- Один мой знакомый-банкир учил меня: улыбайся, что бы ни случилось улыбайся. Я брала у него интервью, его банк был на грани уничтожения, потому что он - придурок - открыл счет Жириновскому, когда тот ещё бунтовал. Узнали и начали давить.

- Ну и...

- Задавили. И даже посадили за что-то. Слава Богу, нашлась судья, всего лишь районного масштаба, к которой его дело попало... Полистала папочку, посмотрела и заявила: состава преступления нет. Но и банка у него уже не было.

- Я знаю, о ком ты говоришь, - сказал Кушкин.

- Да, он был полковником.

- Он тебе нужен? - Могу узнать, что с ним сейчас.

- Нет. Он неправильно разворачивался: охотничий клуб, сауна, туры за рубеж для сподвижников, банкеты с участием симпатяшек для партнеров.

- Анастасия, - одернул Кушкин. - Перестань киснуть, у тебя все будет отлично. Ты посмотри, какое дело развернула меньше за парочку лет.

- Что есть, то есть, - согласилась Настя. - Но не одна разворачивалась, на помощников мне повезло.

- У дурех и помощники дураки, - заметил Кушки. - Умного и способного человека надо ещё увидеть, различить среди других.

- Пытался наводить справки об Уланове?

- Все время. Исчез. Словно и не было его. Извини, Настя, но скажу откровенно: думаю, надо заказывать службу за упокой души раба Божьего Уланова.

- Повременим, - мрачно сказала Настя. - Верю я в него, в Уланова. Видела в Чечне, лихой был майор.

- Что же, будем надеяться...

В этот день на Настю, что называется, накатило. В офис она приехала, как обычно, но никак не могла взяться за дела. Заглянул Кушкин и она усадила его за круглый столик в углу, достала бутылку коньяка.

Кушкин сказал: "Убери", но она все-таки налила ему и себе. Меланхолично заметила:

- У девицы, когда она начинает сходить с катушек, есть только два способа выйти из штопора: или надраться, или...

- Настя! - повысил голос Кушкин. - Немедленно прекрати! Ты посчитай, сколько людей в свои дела вовлекла! Тебе поверили, за тобой пошли. А ты, удачливая, слюни распускаешь.

Насте было несказанно жалко себя и она снова потянулась к бутылке. Кушкин отобрал коньяк, поставил в бар, закрыл и ключик положил себе в карман.

- Все, госпожа генеральный директор. Ну-ка встань!

Настя поднялась и он оглядел её, даже обошел по кругу.

- Выглядишь нормально. С чего это тебя повело?

- Не поверишь, - ответила Настя. - С телевизора.

- Что-о?

- Утром включила и попала на рекламный блок. А там, ты знаешь что: прокладки, потому что девки "текут", средства против перхоти - запаршивели мы все. Резинки всякие - словно изо ртов у нас всех воняет... Госпожи Боже, думаю, да за кого нас держат? Грязные мы туземцы, дикие племена, которых западные миссионеры должны отмывать, отчищать и учить, что зубы надо по утрам чистить, а ещё лучше перед сном.

- Плюнь, Настя, - посоветовал серьезно Кушкин. - Не узнаю тебя. Ты даже октябрь 93-го пережила хладнокровно. Отстранилась, внушила себе, что тебя это не касается...

- Не совсем так, - возразила Настя. - Просто, я хорошо понимала, что от меня ничего не зависит и мне были безразличны и те и другие, борцы за собственное будущее.

- Не все просто было, Настя.

- Это я так, от тоски. Понимаю, что все гораздо сложнее.