Пуля для дублера

Он сидел в кресле с прямой спинкой, как на троне, уверенно и проницательно. Его ноги раздвинулись в позе твердой решимости. Спина у него была прямая, жесткие черные волосы выбивались из-под расстегнутой рубашки, а на запястье, как и у Гасана, черные военные часы отсчитывали убывающее время.

- Мы столько всего обсуждали в Балакене, не так ли, Женя?

Беликов кивнул. Он хотел казаться ... Евгением. Мудрее, чем офицер СВР. С большим мужеством, чем у разведчика. С взглядом на мир, который делал его невозмутимым, и с цинизмом, который Беликов никогда не сможет понять.

- Знаешь, что я думаю, Женя? - умные Глаза Сабитова были настороже, но лицо онемело от серьезности игры, от высоких ставок. - Я думаю, ты знаешь... точно ... кто такой Гасан Фархадов. - Он сделал паузу, позволяя сюрпризу сделать свое дело в тишине. - Он не просто парень, который хочет перевезти двадцать килограммов чего-то в коробке. И ты не просто контрабандист, которому все равно, что это, который будет перевозить что угодно, кроме наркотиков. Ты не просто парень, который пытается спасти свою шкуру, который хочет кучу денег.

Сабитов с полуулыбкой поднял чашку и тихонько подул на нее, не сводя глаз с Беликова. Но он не сделал ни глотка кофе.

- Я думаю, ты знаешь Гасана Фархадова... близко, Женя, - сказал Сабитов, - запах его дыхания, то, как он понимает цвет света, то, как он пробует что-то на вкус... то, как он ненавидит. Я думаю, ты знаешь ... каждую мелочь о нем. Ты запомнил все его досье. Ты знаешь размер его обуви. Ты знаешь женщин, с которыми он спал. Ты знаешь марку сигарет, которые он курит, И знаешь, сколько он курит в день.

Беликов отхлебнул кофе. Он почувствовал, как пот выступил у него на лбу. Он увидел слабые тени позади Сабитова, сгустки тумана, крадущиеся по улице. Он чувствовал себя не совсем в себе, как будто вырывался из собственной личности, из сбитого с толку доктора Джекилла.

Сабитов приподнял его подбородок в знак согласия и продолжил:

- Ты также знаешь, что мы ни черта не смогли узнать о тебе, мой друг. Ничего. Ты, кажется, на самом деле Женя Туров. Художник. Контрабандист. Ебарь многих женщин. Одиночка. Ничего примечательного. Возможно, двуличный человек.

Теперь Сабитов, смакуя, потягивал свой кофе. Он сглотнул и кивнул сам себе.

- Но ...Гасан чует тебя, Женя. Он чует дерьмо на тебе. Ему все равно, что он не может доказать; он знает то, что знает. Гасан не идиот.

Его лицо не изменилось. Он и глазом не моргнул. Его голос был странно задумчивым, без резкости, без настойчивости.

- В чем собственно, дело? - Спросил Мансур. - Ваша контора хочет убить его? Это ты? Ты должен сделать это сам? Еще не время? Не то место? А Азербайджан усложняет вам задачу, не так ли? Может быть, это должно выглядеть как-то иначе. Не годится, чтобы СВР или ГРУ было замешано в скандале с убийством в такой близкой стране. Поэтому должно быть какое-то продуманное планирование. Это требует времени. Нелегко, да?

Беликов наблюдал за лицом Сабитова и понимал, что происходит. Мансур устроил ему проверку на полиграфе, его собственную версию этого сомнительного исследования. Он уже успел увидеть этот пронзительный взгляд на лице Мандрыкина, пронзительный взгляд, который видел невидимое, который читал нечитаемое, взгляд, который полз в голове и даже в сердце, и вынюхивал ложь. После двадцати с лишним лет работы бок о бок с Фархадовым все существо Сабитова превратилось в дрожащий датчик лжи. Это дрожащее гудение внутри него, настроенное на обман, поддерживало в них жизнь. Беликов вспомнил, что читал записи острых разговоров Евгения с Сабитовым еще до того, как Фархадов показался на горизонте. Сейчас надо было собраться.

- Не знаю, - как можно спокойнее ответил Беликов. - Но я думаю, что здесь просто обычное недоразумение.

Что-то изменилось в лице Сабитова, едва заметно, Юрий не мог даже описать, что именно, но он знал, что Мансур только что получил ответ, который, как он знал, был там все это время.

Сабитов наклонился вперед и понизил голос:

- Гасан Фархадов хочет заключить сделку, - сказал Мансур.

Беликов сглотнул. Он ничего не мог с собой поделать. У него даже не хватило присутствия духа сделать глоток кофе, чтобы скрыть это.

- Договорились, - сказал Беликов. Что он сделал сейчас? Он онемел. Он не мог придумать, что ответить.

- Он хочет, чтобы ты убил его, - сказал Сабитов. - Он хочет, чтобы ты избавил его от страданий. А взамен он сохранит десятки тысяч жизней россиян.

Глава 28

Евгений стал бы слушать. В этом Беликов не сомневался. Но он знал, так же точно, как знал бы Евгений, что есть и обратная сторона. Если бы он послушал, то практически признал бы, что Сабитов подозревает его именно в этом. В противном случае он не стал бы слушать, потому что знал бы, черт возьми, что в этом бизнесе, зная слишком много, можно погибнуть.