Пуля для следователя

— Надеюсь, он не имеет отношения к фальшивым долларам? — Анатолий хотел сопроводить свой вопрос иронической улыбкой, однако она получилась весьма натянутой. Казалось, он не улыбается, а кривится, словно жует лимон.

— Некий кортик имеет отношение к убийству следователя, который вел дело о фальшивых деньгах.

— То есть?

— На теле Юрия Павловича обнаружено несколько колотых ран, сделанных кортиком морского офицера.

— Вы хотите сказать, что по ране можно установить, каким холодным оружием она сделана? — недоверчиво протянул Анатолий.

— Экспертиза и не такие факты устанавливает. Можете спросить у своего отца, он подтвердит. Так при каких обстоятельствах пропал ваш кортик?

— Вы так спрашиваете, словно кража произошла вчера. А тому уже несколько лет. — Сказав это, Анатолий посмотрел на Перову, ожидая ее дальнейших вопросов. Но поскольку следователь молчала, продолжил: — Я возвращался в Зеленодольск через Москву. На вокзале делал пересадку с поезда на электричку. До ее отправления оставалось какое-то время. Взяв билет, я сидел в зале ожидания. Потом мне приспичило отлучиться. Попросил соседа — интеллигентного и добродушного на вид мужчину — приглядеть за моим чемоданчиком. Через пять минут возвращаюсь — ни чемодана, ни соседа. Вот и верь после этого людям, — закончил он с горькой усмешкой.

— Вы заявили о пропаже в милицию?

— Какой там! — Он махнул рукой. — Благодаря отцу, вернее, его рассказам я прекрасно знаю, что толку от таких заявлений как от козла молока. Пришлось возвращаться налегке, без вещей.

— Но ведь в чемодане был номерной кортик. Номер указан в вашем личном деле. Нужно же поставить об этом в известность милицию.

— Так-то оно так. Только, честно говоря, в тот момент я про кортик даже не подумал. Там ведь были и другие вещи — кожаный пиджак, хорошие джинсы, рубашки.

— Что еще?

— Сейчас не помню. Но что-то было. У каждого пассажира набирается разное барахло. Да, магнитофон был. Новый, японский, который мне больше всего было жалко.

— Ну хорошо. Откуда вы тогда возвращались?

— Я-то? — оторопело переспросил он.

— Да, вы.

— С юга возвращался, отдыхал там.

— С каких пор на отдыхе нужен кортик?

— Ах Светлана Кирилловна, Светлана Кирилловна! — с укоризной в голосе произнес Гордиенко. — Вы задаете такие каверзные вопросы, отвечая на которые человек может показаться либо полным идиотом, либо преступником. На первый взгляд действительно — глупость чистой воды. Рационально присутствие кортика объяснить невозможно. Берешь, думаешь, похвастаться перед представительницами прекрасного пола, женщины любят моряков. Ну и для защиты. Мало ли что. Когда при тебе оружие, чувствуешь себя уверенней. Тем более при нынешнем разгуле преступности. Ведь вокруг черт знает что творится!

Светлана выслушала его с каменным лицом.

— Все-таки потом вам было нужно заявить о пропаже кортика.

— Да я заявил. Сказал отцу, он отметил, сообщил куда следует.

Записав его последние слова, Перова сказала:

— Большое спасибо, Анатолий Альбертович, что согласились прийти. Если вдруг по ходу дела возникнут вопросы про Оксану Балахонову, мы опять обратимся к вам. Если же вы вдруг о ней что-нибудь узнаете, позвоните, пожалуйста.

И она продиктовала телефон Турецкого.

Глава 14 Наркотический след

Андрея Крашенинникова всегда удивляли превращения, порой случавшиеся с людьми. Удивляло, как человек, долго и упорно пропагандирующий одно, позже совершал нечто совершенно противоположное своим идеалам. Особенно поражало, что подобные хамелеоны совершали непривычные для себя действия без малейшего смущения, не опасаясь насмешек окружающих или их осуждения. Убежденный холостяк, кичащийся своей свободой, вдруг, например, женился. Страстный обличитель подхалимажа во всех его проявлениях становился откровенным лизоблюдом. Приятель, утверждавший, что дня не смог бы прожить без российской березки и кваса с редькой, при первом удобном случае эмигрировал в Америку. Знавал Андрей и другие образцы кардинального преображения. А потом необъяснимая метаморфоза произошла с ним самим.