Пуля дум-дум

- Звучит великолепно, - сказал я, - большое спасибо, Поп.

- О да. - Он задумчиво покачал головой. - Я чуть не забыл о самом главном правиле нашего дома - это единственное правило, которого мы все придерживаемся неукоснительно. Каждый волен делать то, что хочет, в любое угодное для него время. Единственное, чего нельзя делать, - жаловаться друг на друга.

- Я рад это слышать, Поп. Теперь я могу расслабиться и быть противным, каков я и есть на самом деле.

Откуда-то справа за моей спиной вдруг послышался дикий крик джунглей, от которого стынет кровь в жилах, а в моих костях загустел костный мозг. Невероятным усилием воли мне удалось повернуть голову и увидеть, что комната как-то сжалась, уменьшившись до карликовых размеров, а надо мной склонилась разбушевавшаяся громила.

- Привет, Антония! - пропищал я испуганным противным фальцетом. Опять бегала по деревьям, да?

Теперь она нарядилась совсем иначе, чем накануне.

На ней был раздельный купальный костюм, и на обычной стройной девушке он выглядел бы потрясающе. Но на Антонии все смотрелось просто ужасно. Ее купальнику едва удавалось удерживать массу здорового женского тела в нужном положении, и мне стало страшно при мысли, что в любую секунду вздутая пухлая масса вывалится наружу, обрушится на меня, и я навсегда окажусь погребенным в теплых, удушливых складках.

- Где он? - Ее глаза опасно вспыхнули, когда она наклонилась и заглянула мне в лицо. - Что ты сделал с ним, с моим маленьким коротышкой?

Я почувствовал, что мои барабанные перепонки вот-вот начнут лопаться от ударной волны вибрирующего баса.

- Ты говоришь о Полнике? - спросил я, удивляясь, что из моего горла исходит какое-то слабое бульканье.

- О ком же еще? - взволнованно выдохнула гигантша. - О моей любимой обезьяне!

Она подчеркнула свои чувства глубоким вздохом, потом, чтобы восстановить потерю воздуха, сделала глубокий вдох, запрокидывая при этом голову далеко назад. И опять у меня возникло ощущение, что на меня неотвратимо идет лавина. Я беспомощно наблюдал, как две округлые, огромные, выходящие за всякие разумные пределы горы надвигаются на меня. И столкновения не избежать.

При ударе я неожиданно почувствовал что-то определенно приятно-мягкое и ошибочно подумал, что самое худшее уже позади. Затем Антония сделала еще один глубокий вдох, ее массивные груди придавили меня с сокрушительной силой опрокинувшегося вагона-, и в следующее мгновение я оказался беспомощно пригвожденным к стене, не успев даже пикнуть.

- Антония, дорогая, - послышался издалека голос Попа Ливви. - Тебе не кажется, что ты слегка прижала лейтенанта?

- Он мне не говорит, что он сделал с моим коротышкой, - гневно отозвалась она.

- Может, он не говорит потому, что ты не даешь ему дышать, - резонно заметил Поп. - Отступи немного назад Я уверен, он все тебе расскажет.

Слава Богу, наконец-то давление спало с моей груди.

Несколько раз я жадно поймал ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание, а мои грудные мышцы выражали безмолвную благодарность за временное облегчение.

- Сержант заболел и находится дома, - объяснял я осипшим голосом. Серьезный ушиб ребер. Завтра, думаю, с ним все будет в порядке.

- Бедняжка, - взволнованно закаркала она, а я тем временем зачарованно пялил глаза на ее дрожащее тело. - Я возьму его с собой на ферму в долине, что по ту сторону горы. Он сможет сидеть и отдыхать в тени и наблюдать, пока я буду бороться с быком.

- Я уверен, что ему это понравится, - с живостью согласился я.

- Для моего маленького коротышки это будет день любви, - продолжала она страстно. - Скажи ему, пусть приходит пораньше. - С этими словами она выплыла в коридор, и комната сразу показалась больше, приняв прежние размеры.

Я поковылял в угол и тяжело опустился на кровать.

Пошарив и нащупав сигарету в пачке, я уже собирался зажечь спичку, когда под моими подошвами прогремело шесть оглушительных выстрелов. Завопив от испуга, я отшатнулся назад, инстинктивно оторвав ноги от пола.

- Черт побери! - завопил я. - Что это значит?

Поп Ливви откашлялся, как бы извиняясь.

- Ничего страшного, всего лишь Себастьян стреляет в подвале, объяснил он. - Вы скоро к этому привыкните.

Чувствуя себя полным идиотом, я опустил ноги и вопросительно посмотрел на Попа.

- Поп, - начал я слабым голосом, - вы не возражаете, если я задам вам один вопрос?

- Валяйте, - ответил он. - Задавать прямые вопросы - такова ваша работа, разве не так?

- Что это за место, которым вы здесь управляете? - Похоже, я несколько переусердствовал, стараясь придать своему голосу нарочитое спокойствие.

Он тихонько щелкнул языком.

- Должно быть, когда вы в первый раз попали сюда, вам это место показалось сумасшедшим домом! Понимаю, лейтенант, и если вы обладаете терпением и готовы слушать, то у меня достаточно времени, чтобы все вам рассказать.

- Начинайте, - сказал я и закурил сигарету, довольный тем, что все обошлось без очередного мощного эмоционального всплеска.