Пуля из прошлого

Словом, к приезду директора фирмы Халзина Артура Дмитриевича Крячко уже мечтал поскорее покинуть это заведение. При появлении своего шефа женщины разом умолкли и мгновенно создали видимость бурной деятельности. Юристка нацепила очки и углубилась одновременно в изучение каких-то бумаг и компьютерных файлов. Комарова засела за 1С-бухгалтерию, а главбух, спохватившись, вновь принялась убеждать Крячко купить мебель, которая великолепно впишется в интерьер его квартиры.

Халзин оказался крупным высоким мужчиной, но назвать его крепким как-то не получалось. Артур Дмитриевич явно не уделял внимания занятию спортом, злоупотреблял пивом и калорийной пищей и вел малоподвижный образ жизни, о чем свидетельствовали нависающий над ремнем брюк живот и некоторая одутловатость лица.

Он быстро поздоровался со своими подчиненными и тут же поспешил к Крячко, любезно подавая ему руку и представляясь.

– Станислав, – коротко ответил Крячко, пожимая дряблую руку Халзина своей крепкой ладонью.

Халзин заговорил о том, что сейчас ему обязательно все покажут и расскажут, и мельком бросил, чуть повернувшись к Комаровой:

– Наташа не пришла?

Та отрицательно покачала головой.

– И не придет, – вдруг жестко произнес Крячко, поднимаясь со стула и двигаясь в сторону Халзина. – Свиридова Наталия Сергеевна была убита пятнадцатого июля в кафе «Бумеранг» двумя выстрелами из автомата. Первый же оказался смертельным. В кафе она была вместе со своим любовником Андреем Новиковым, с которым имела очень интересные отношения. И вот об этом, Артур Дмитриевич, я хотел бы с вами поговорить.

Произнося эти фразы, Крячко теснил растерявшегося Халзина в коридор. Его коренастая фигура неукротимо надвигалась на директора, словно грозя раздавить его. Боковым зрением Крячко видел, как округлились глаза у дамочек, слушавших его речь. Артур Дмитриевич пятился, глядя на Крячко ошеломленным взглядом.

– Полковник Станислав Крячко, оперативный уполномоченный по особо важным делам уголовного розыска МВД, – произнес Стас перед тем, как окончательно выпихнуть Халзина в коридор, и, достав свое служебное удостоверение, сунул его директору под нос.

Тот вглядывался в него, явно не видя, что там написано, и на лице его застыло выражение ступора.

В директорском кабинете, куда загнал его Крячко, Артур Дмитриевич сначала несколько минут сидел, переваривая полученную информацию, а Стас продолжал бросать фразы об убийстве в кафе, особенно напирая на то, что Наташа пошла туда в обеденный перерыв, и делая намеки на «пикантные подробности отношений между нею, Новиковым и вами, Артур Дмитриевич!».

В конце концов, Халзин пришел в себя и уловил, что Крячко пытается в чем-то его обвинить. Разговор пошел. Станислав безапелляционно «пришил» ему связь с Наташей, говоря о ней как о доказанном факте, а также открытым текстом поведал, что менеджер использовала свое служебное положение в личных целях и открывала внутренние дела фирмы своему любовнику. Его очень интересовало, что скажет на это Артур Дмитриевич.

Тот, как выяснилось, был не в курсе ни о каком сливе информации. От любовной связи с Наташей открестился начисто, хотя и не отрицал, что пытался делать некие телодвижения в этом направлении и был бы не прочь уложить молоденькую девчонку в постель. Крячко понимающе кивал, делая вид, что тщательно записывает показания Халзина в блокнот, который в крайне потрепанном виде хранился у него в кармане брюк и которым Станислав почти не пользовался.

Выслушав туманные разглагольствования Крячко о том, что «бухгалтерия рассказала все», Халзин гневно опроверг все обвинения в свой адрес и заявил, что пора провести «зачистку рядов». Сообщение о том, что скромная Наташа Свиридова пыталась за его спиной строить какие-то коварные замыслы, возмутило его больше всего – даже, кажется, больше, чем известие о ее смерти.

Крячко пытался «колоть» Халзина довольно усердно, но тот «колоться» решительно не желал. Тогда Станислав согнал всю бухгалтерию в директорский кабинет, где продолжил беседу. Дамы кричали и галдели одновременно. Распаляясь, они говорили и о предвзятом отношении, и о привилегиях, которые директор оказывает своим протеже, и о не выплаченной вовремя зарплате. Каждая кивала на другую, не забывая упрекать и Артура Дмитриевича. Досталось и Наташе, хотя каждая из дам оговорилась, что «вообще-то, о мертвых плохо не говорят».

После получасовых взаимных обвинений всех четверых слегка невменяемый Халзин заявил, что реконструкция в фирме будет проведена в самое ближайшее время и самым тщательным образом, что каждое слово, сказанное сегодня его подчиненными, будет учтено и припомнится им на совещании, которое Артур Дмитриевич проведет, как только окончательно успокоится. А сегодня он всех распускает по домам, потому что больше не доверяет никому. И насчет выплаты зарплаты за этот месяц очень сильно подумает.