Пуля убеждает с лёту (Сборник)

Такая же реакция.

– Позвольте мне, – подал голос второй дознаватель двухметрового роста, с низким лбом и толстыми волосатыми лапищами… (С самого начала я мысленно «окрестил» его Кинг-Конгом. – Д.К.)

Нелюбин утвердительно кивнул.

Кинг-Конг, не долго думая, сорвал с пленника трусы и пустил ему в мошонку три разряда подряд. Подвал вновь огласился ужасающими воплями. Так продолжалось минут десять. Наконец Кинг-Конг отложил дубинку и уже собрался задать «языку» прежний вопрос, как вдруг я, повинуясь какому-то наитию, сорвался с места, отстранил рукой палачей и задушевно обратился к растянутому на столе, потному телу:

– Почему ты молчишь?! Ради чего терпишь такие муки?! Объясни хоть это!

– Спасаю свою жизнь, – натужно выдавил пленник.

– Ты с ума сошел!!! Тебя же запытают до смерти!!!

– Не запытают! – синеватые губы расползлись в подобии улыбки. В выпученных глазах заплясали безумные огоньки. – Вы меня будете беречь как зеницу ока, пока я в несознанке. А стоит расколоться – заживо скормите крысам. Вы, китайцы, садисты известные!

– Значит, тебя зовут не Сергей Алмазов?! – уточнил я.

– Конечно же нет!

– А Черный легион? Звание сержанта?!

– Выдумал, хи-хи… А вы, лохи, купились!

В подвале на несколько секунд установилась изумленная тишина.

– Спятил, зараза, – проворчал врач-реаниматор. – Вероятно, ваши люди слишком сильно треснули его по черепу.

– Боже! Как я раньше не догадался! – ахнул Логачев.

– Вы о чем?! – приподнял брови Нелюбин.

– Давайте-ка выйдем на минутку, – шепотом предложил седой богатырь. – Информация слишком того… Ну вы понимаете…

Глава 3

– Стимулятор «Х-18-БИ»[9], – когда мы покинули подземелье, сообщил Васильич, – разработан в 2002 году по приказу недоброй памяти генерала Кувалдина[10]. По замыслу заказчика, «Х-18-БИ» должен был делать «универсальных солдат» из самых обычных людей. Работы велись в секретной лаборатории профессора Спиркина при активном использовании черномагических приемов, совмещенных с псевдонаучными манипуляциями. Так, после введения дозы стимулятора подопытных засовывали с головой в некий прибор, внешне напоминающий капсулу. Воздействуя лазером на отдельные участки мозга, а также при помощи торсионных полей прибор «очищал» потенциального терминатора от жалости, неуверенности, совести и т. д., а затем вводил ему в подсознание «героическую программу»…

– Спиркин жив?! – сверкнул глазами генерал.

– Нет. Его зачистили в начале 2004-го вместе с Кувалдиным и прочими.[11]

– Хорошо, продолжайте!

– Разработка оказалась неудачной. Опыты на обезьянах прошли успешно, а вот с людьми накладочка вышла. После введения «Х-18-БИ» и обработки дьявольским прибором они действительно становились безжалостными, энергичными, очень сильными, выносливыми, готовыми выполнить любой приказ, но… не надолго. Примерно через сутки «универсальные солдаты» скоропостижно сходили с ума. Сперва превращались в полных шизиков (как наш пленник в настоящий момент), а затем – в «растения». Первое состояние длилось около двух часов, второе – до самой смерти, которая не заставляла себя долго ждать. Дней через пять «растения» умирали в страшных судорогах. Тем не менее (насколько мне известно) Кувалдин раза три или четыре использовал «Х-18-БИ» при проведении тайных операций. Старому мерзавцу нравилось, что исполнители, даже попав в плен, при всем желании не смогут его выдать. После ликвидации Кувалдина с компанией все обнаруженные запасы «Х-18-БИ» были уничтожены.

– Как выяснилось, не все, – глухо произнес Борис Иванович и спросил: – Противоядие есть?

Логачев отрицательно покачал головой.

– Проклятье! – ругнулся генерал. – Единственная зацепка – псу под хвост!

– Не сочтите меня извергом, но, по-моему, имеется один выход. Вернее, слабая надежда хоть на какой-то результат, – встрял я.

– ??!

– Дикая, запредельная боль, – потупившись, пояснил я. – В несколько раз сильнее, чем при обычном допросе в режиме «Б». До тех пор, пока сердце не остановится. Такая боль немного прояснит сознание нашему психу, и он, прежде чем умереть, хоть что-то наболтает на диктофон. Потом специалисты проанализируют запись и, возможно, выудят из нее крохи информации. В любом случае ни нам, ни ему терять нечего!

– Дмитрий прав, – поддержал меня Логачев. – Жестоко, конечно, но… другого выхода нет.

– Согласен, – кивнул Борис Иванович. – Приступайте. А я срочно вызову сюда группу лучших специалистов…

К отвратительной процедуре приступили незамедлительно. (Время до перехода лже-Алмазова в растительное состояние стремительно истекало.) Для начала мы с Васильичем попросили врачей удалиться, роздали дознавателям соответствующие указания, и… началось! Я, помнится, механически взглянул на часы: 14.10…

От воплей истязуемого болели уши. Помещение заполнилось смешанным запахом едкого пота, экскрементов и горелой кожи. (Ток пускали не скупясь.) А в перерывах между огромными порциями адской боли мы с Логачевым настойчиво задавали ему вопросы.