Пуля в Лоб

Грэй вынул палец из ануса Халла и, наконец, освободившись, рухнул на живот. Кольца цепи заскрипели. Грэй чувствовал запах экскрементов, исходивший от пальца.

— Мы его красиво, типа, начинили, — поразмышлял Халл. — Ну, типа, я ему желудок залил, ты — кишки.

— Ага, — поддержал Джори. — Жаль, не зима ща. А то наша сперма б его ща, типа, согревала.

Грэй вжался в пол. Какое же счастье, что все теперь позади. Но…

Из последних сил мужчина обернулся — его итальянские брюки так и остались спущенными ниже колен. А там… То, что Грэй увидел, повергло его в полный шок. Это было кощунственно! Джори вытирал свое хозяйство его шелковой рубашкой «Ксандрини». Словно это было какое-то обычное полотенце!

— Парень, эта рубашка за двести баксов.

— Стоит того, — ухмыльнулся Джори. — Я никого так кайфово не дуплил, а эта пидорская городская рубаха — лучшая тряпка для члена. После чумового траха да еще и тряпка такая мягкая. Кайф!

Переведя взор наверх перед собой, Грэй увидел, как Халл засовывает свой жирнющий опорожненный член в комбинезон и встает на ноги.

— Шикарно поработал, городской. Шикарно. И раз ты так постарался, был так хорош с нами, ты заслуживаешь награду. Мы пришлем сюда Кэйри Энн, чтобы она ну, типа, позаботилась о те.

— Ну увидимся. Завх-трах, — приободрил Джори.

— Надеюсь, ужин тебе понравился, городской, — Халл ухмыльнулся, повернулся к брату и похлопал его по плечу. — Погнали, Джор. Вниз. Пора за работу. К тачилам.

Громкие шаги. Мучители удаляются. Щелчок замка… И Грэй отрубается.

* * *

— Эй, просыпайся.

Во сне кто-то теребил его по щеке, расталкивал, Грэй открыл глаза. Это был не сон. Он опять здесь, в этом кошмарном месте!

Перед глазами показались раскачивающиеся груди, возвышающееся над ними лицо девушки.

— Подъем! Я те чуток хавки и воды притащила.

Грэй приподнялся. По крайней мере голова уже так не раскалывалась, а задница… словно онемела. Мужчина провел рукой по лицу и вздрогнул. Как же нестерпимо воняет от указательного пальца. Грэй передвинулся в сидячее положение, цепь тихонько скрипнула. Какой же дикий у него, наверно, вид, с учетом всего, что выпало пережить, голый, он мечтал, наконец, надеть рубашку и носки.

— На вот. Звиняй, че ложки нету. Придется руками хавать.

Взгляд Грэя остановился на предмете в ее руке.

Горшок.

Ну если быть конкретнее, то в руках было два горшка, садовых. Грэй выпрямился, цепь вновь заскрипела. Бессознательно, словно накрытый волной смущения, мужчина схватил майку и попытался натянуть ее как можно ниже, прикрыть ей обнаженный пах. Быть может, причиной тому издевательства и унижения, которые он испытал? Но сейчас его член сжался и выглядел, как половой орган пятилетнего ребенка. К сожалению, усилия Грэя были тщетны: в последнее время он немного набрал вес, и майка даже с усилием еле дотягивалась только до верхушки паха.

— Что в этих горшках?

— В этом? — девушка подняла один из них и села в угол напротив мужчины. — Это для, ну ты, типа, в курсе.

— Нет, ни в каком я не курсе, — вспылил Грэй.

— Ну, типа, это для мочи, а то…

Горшок. Для дерьма. Просто великолепно! У нас здесь оказывается мужская уборная. А где, интересно, местный халдей, который на руки выдавит мыло, чтобы я мог их сполоснуть.

Впрочем, это был пустой сарказм.

Под бледными, как у привидения, ягодицами ощущалось тепло деревянного пола.

Но что за запах? Нет, не та ужасная вонь от высохшего дерьма на пальце, ароматное благоухание распространялось по всему подвалу.

Девушка опустила второй горшок на пол. Из него шел пар.

— …то — твой ужин, — закончила девушка, и волна восхищения окатила Грэя.

— Слава Богу. Я умираю от голода.

Вы можете недоумевать, как может человек думать о еде, после того, как его унизили, избили и изнасиловали? После ночи, проведенной голым, прикованным цепью к полу? Подумайте сами. Для того, чтобы выбраться из этого ужасного места ему нужны силы, а откуда им взяться без пищи?

— А что это? — cпросил мужчина. — Запах довольно знакомый, но никак точно не определю.

И после этих слов девушка толкнула горшок в сторону Грэя.

— Я для тя это приготовила. Не знаю, че с этим обычно делают, и, в общем, короче, я просто решила сварить.

Грэй посмотрел в горшок.

— Ты что, издеваешься?! — взорвался Грэй.

В дымящемся горшке лежали дольки тыквы.

— Ну, ты, типа, извини, шо ниче лучше не притащила, но они сказали это те дать. Халл говорит, что ща экономить нада, а этих тыкв, как грязи, по всему огороду растут.

Грэй одарил девушку критическим взором.

— Тыкву не едят. В таком виде, по крайней мере. С ней пироги пекут, в качестве приправы используют.

— Халл говорит, что краснокожие едят тыкву, на постой…

На постой, — с отвращением повторил Грэй про себя.