Пуля всегда права

В раннем детстве Вова Горбатов был убежден, что взрослые всегда говорят ему правду и только правду. Если на Новый год под елкой появляется подарок, значит, его принес Дед Мороз, следовательно, родителей благодарить не нужно, а если нужно, то лишь за то, что открыли ему дверь, запертую обычно на три замка, а не выперли из квартиры бородатого урода. А если на вопрос «Откуда я появился?» следует ответ «Тебя принес аист», значит, этот аист украл его у каких-то других людей, иначе откуда эта дурацкая птица могла взять такого милого мальчика, не сама ж родила.

Вова рос и постепенно начинал понимать, что Деда Мороза как такового нет, аист же водится только в зоопарке и красть детей не может. Правда, потрясением это для него не стало. Ему было просто по фиг. Гораздо важнее, чтобы родители, всю жизнь проработавшие в торговле, покупали ему дорогие шмотки и давали деньги на карманные расходы. В этом же он никогда не был ограничен. И поскольку своим родителям все-таки привык доверять, усвоил и их «идеологию». Она была простой: все, кроме нас, — дерьмо. А дерьмо надо убирать, чтоб не воняло.

В прикладном плане такое мировоззрение выражалось просто: игрушками и конфетами не делиться, одноклассников в дом не водить, с соседями не здороваться, а то, не дай бог, подумают, что перед ними заискиваешь, а значит, рыльце в пушку, не у тебя, так у родителей…

При таком видении мира Вове лежала прямая дорога идти работать в милицию. И не в какой-нибудь уголовный розыск, сотрудники которого вынуждены искать тех, кто ограбил или побил каких-то лохов, а в патрульную службу. Ее работники были полновластными хозяевами улиц Москвы, особенно после чеченских событий, ужесточивших требования к милиции. Милиция, соответственно, ужесточала их к обычным гражданам, скандалистам и алкоголикам, бомжам и проституткам. Тут можно было оторваться по полной программе. И деньжат огрести.

Впервые оказавшись в форме и с дубинкой на улицах Москвы, Вова плотоядно осмотрелся и тут же увидел жертву. Ею оказался престарелый бомж, от которого действительно разило так, что впору надевать противогаз. «О, дерьмо», — сказал тогда Вова своему старшему наряда, прослужившему в ППС десяток лет. «Дерьмо», — согласился старшина, полагавший, что молодых ментов надо учить так же, как учат волчат. Несчастный, никого не трогавший бомж был избит дубинками и ногами, обутыми в тяжелые берцы, загнан в подвал. Так началась карьера.

Боровиков разыскал Вову быстро. Следившие за «любовницей» Филатова люди порасспросили бабушек у подъезда — они всегда знают все и обо всех, а если не знают, то догадываются — и узнали, что у девушки был хахаль-мент, которому она дала от ворот поворот. Одна даже знала мать этого мента, работавшую товароведом в супермаркете. Дальнейшее было делом техники. Вову отыскали, привели к Боровикову, и тот посулил ему «штуку» баксов за то, что Вова и сам давно собирался сделать — трахнуть с вариациями свою бывшую зазнобу, такое же дерьмо, как и все остальные…

«Все-то хорошо, — думал будущий киллер, подъезжая на своем «форде» к Москве, — только вот времени он мне дал маловато. Положим, тот район, где он живет, я знаю, как свой карман. А что толку? Там к нему не подойдешь…»

Горбатов долго размышлял над тем, как ему лучше замочить бизнесмена и его жену. Возможности у него были: достать взрывчатку, оружие для мента не проблема, даже если он всего лишь сержант. И половины изъятых и несданых стволов на взвод солдат хватит… Но на то, чтобы организовать убийство как полагается, опять-таки нужно время, хотя бы неделя. А тут заказ был срочным, и за срочность доплачивали. Пришлось пойти по пути наибольшего риска, но наименьшего сопротивления — использовать либо гранату, либо банальный пистолет с глушителем. Как ему сказал Михаил Иванович, охрана этого хмыря спит в шапку и ее вовсе можно не брать в расчет (чтобы не напугать киллера, Боровиков умышленно ввел его в заблуждение, хотя Васнецов-старший действительно пренебрегал мерами безопасности, считая, что врагов у него нет, а конкуренты — люди честные и проблемы решать будут только «через бухгалтерию»).

Горбатов решил не откладывать дело в долгий ящик и сразу провести рекогносцировку на местности. Весь вечер он провел, объезжая на машине окрестности дома и офиса того, кого ему предстояло одеть в деревянный костюм. И остался доволен: стрелять можно было из машины, которую в ожидании жертвы несложно было припарковать так, чтобы она не бросалась в глаза. Обзор из нее в любом случае был прекрасный.

Ну а пистолет с глушителем у него был уже давно. Изъял у трупа и не сдал, заставив следователя очень удивляться.