Пульс

— Он хороший человек, — произнёс Дилан. Он использовал подсветку своего планшета, который был гораздо ярче простенького фонарика Клугера.

— А почему у тебя есть планшет, а мне свой брать нельзя было?

— Этот пересобран, а твой — нет. На мой невозможно установить отслеживающие программы.

Фейт знала, что большинство планшетов были оснащены мощной технологией GPS, которая точно сообщала штатам, где вы находитесь. Понятно, почему не стоит приносить нечто подобное в тайное убежище, но ей всё равно не хватало своего планшета. Жить без постоянного потока сообщений, шоу, музыки и многого другого — это всё равно что отрезать себе руки и ноги.

— Я и не представляла, как тяжело будет обходиться без него.

— Именно так они нас и контролируют. Ты ведь это понимаешь, да?

В этот момент Дилан очень сильно напомнил ей родителей, и на мгновение её передернуло от промелькнувшей в голове догадки, что у Дилана больше общего с ними, чем с ней. Гнев вскипел в её груди при мысли о том, что Дилан, вероятно, проводил время с её мамой и папой, и они прививали ему свои сумасшедшие взгляды.

Когда Фейт с Диланом подошли к эскалатору, ей стало грустно, что они сейчас внутри здания, а не на крыше, где могли бы двигать предметы силой мысли, в их собственном маленьком мире на двоих.

Дилан повернулся к ней, когда они преодолели последнюю ступеньку, и взял её за руку. Сердце Фейт пронзил электрический заряд, и она поняла, что её чувства к этому парню были даже сильнее, чем она предполагала.

— Послушай, Фейт, это будет нелегко, — сказал Дилан. — Я просто хочу, чтобы ты знала, что я буду рядом. Мы пройдём через это вместе.

Фейт склонила голову набок, как делала каждый раз, когда переживала очень специфические эмоции. Она называла это состояние, когда всё и сразу, вверх ногами и вывернуто наизнанку, путаницей чувств. Замешательство, тревога, страх, потерянность — все эти эмоции слились в одно целое.

— Я не знаю, что тебе сказали мои родители, но если они решили таким образом вызвать меня на серьёзный разговор, чтобы снова начать промывать мозги, то спасибо, не надо. Давай лучше вернёмся на крышу. Там было гораздо веселее.

— Ты должна простить родителей, — сказал Дилан, и в его голосе прозвучали нотки отчаяния. На Фейт это оказало противоположный эффект. Она резко отдернула руку.

— Ты уже второй человек за вечер, который пытается меня в этом убедить. Что бы они тебе ни наговорили, я с этим не согласна. Мы не сходимся во взглядах, и это не изменить. Вот и всё.

— Ладно, — произнёс Дилан. Он не стал продавливать эту тему. — Всё вот-вот изменится, и ничто из того, что грядёт, не будет лёгким. Ты уверена, что хочешь знать всё?

— Поставь себя на мое место, — без колебаний ответила Фейт. — Я недавно обнаружила, что… у меня есть сила двигать всё, что я хочу, просто думая об этом. Да, чёрт возьми! Я хочу знать об этом всё. Что это за вопрос такой?

В груди Фейт нарастало уже знакомое чувство протеста. Но она не понимала, как тяжело это было для Дилана и насколько тяжелее станет после этой ночи, не осознавала, как своей реакцией отталкивает его от себя.

— Пойдём, тебе нужно кое с кем встретиться, — сказал Дилан. Он положил свою твёрдую руку на поясницу Фейт и повёл девушку вперёд. Пока они шли, Фейт немного успокоилась, но с каждым шагом ей всё труднее было думать о том, что ей предстоит увидеть своих родителей. Теперь она знала, что ничего хорошего из этого не выйдет, и это вызывало у неё воинственное желание обороняться, от которого не так-то просто избавиться.

— Ты знала, что твоё обучение началось на следующий же день после ухода твоих родителей? — спросил Дилан. Он давно собирался поднять эту тему, но у него не хватало смелости. Теперь же время было на исходе, и он хотел, чтобы она услышала это от него, а не от Мередит.

— Я не понимаю, — сказала Фейт. — Ты имеешь в виду то, что мы делали на крыше «Нордстрома»? Наши тренировки?

Дилан кивнул. Он надеялся, что если она заранее узнает некоторые вещи, то основной удар выйдет не столь сокрушительным.

— Это началось в ту ночь, когда твои родители покинули дом. На самом деле, если хочешь знать правду, именно это и стало причиной, по которой они ушли.

— Почему мне не нравится то, к чему ты ведёшь? — спросила Фейт. Она остановилась как вкопанная, опасаясь самого худшего. Что-то происходило уже на протяжении долгого времени, и в это были вовлечены её родители. Это было последнее, что она хотела услышать.

— Мне потребовалось много времени, чтобы найти тебя, Фейт. Годы. И у нас нет времени. Я знал, на что ты способна, потому что чувствую, когда где-то прячется пульс. Я почувствовал тебя задолго до того, как мы встретились.

— Звучит жутковато.

Дилан возвёл глаза к потолку и тяжело вздохнул. Затем снова посмотрел Фейт. Было видно, как сильно он не хочет ничего объяснять.

— В первый раз, когда ты передвинула предмет силой мысли, это было во сне. С этого всё начинается. Я терпеливо ждал, когда это случится, и когда это случилось, я нашёл тебя. Это было четыре месяца назад.