Пунктирные линии

Он потер невидимое пятнышко на джинсах, колеблясь так долго, что я затаила дыхание, беспокоясь о том, что он скажет.

— Некоторое время назад, до того, как я сбежал, у меня были кое-какие неприятности. Однажды вечером мы с друзьями пошли гулять. Мы пили и курили травку. Мы нашли старый склад, не так уж далеко отсюда. У одного из парней был баллончик с краской. Он нарисовал член на стене. Мы с ребятами нашли несколько камней и забросали ими окна.

Я прикусила язык. Я так сильно не хотела представлять его там. Видеть, как он делает эти вещи. Но Карсон всегда отличался безрассудством. В нем были гнев и непокорность. Большую часть времени он скрывал это, особенно когда мы были здесь вдвоем. Но за пределами этого забора из металлической сетки он взбунтовался, воруя еду. Ввязываясь в драки.

— Что случилось?

— Я попался, — сказал он. — Меня арестовали копы. Я позвонил маме, чтобы она вытащила меня из тюрьмы. По дороге за мной ее остановили. Она была пьяна, поэтому мы оба провели ночь в тюрьме. Этого бы никогда не случилось, если бы я просто остался дома.

— Она была пьяна. Она была за рулем пьяной. — Я уставилась на него, чувствуя, как во мне закипает гнев. — Пьяные водители убивают невинных людей, Карсон.

— Я знаю это. Думаешь, я этого не понимаю? — Его голос дрогнул. — Она могла убить чьих-то родителей, и это была бы моя вина.

— Нет, это была бы ее вина.

Он покачал головой.

— Моя, Клара. Я облажался. И это был не первый и не последний раз.

— Что еще случилось?

— В основном драки. Меня трижды отстраняли от занятий в школе. Я избил бейсбольной битой одного из ее парней, потому что он пытался заняться с ней сексом, когда она была практически без сознания. Оказалось, ей было все равно. Когда она протрезвела, он бросил ее по моей вине. У него тоже были деньги. Он платил за нашу еду. И я прогнал его. Мы не ели целую неделю. Я так и не спросил, откуда у нее в конце концов появились деньги. Я думаю, она ушла и нашла нового парня. Я это сделал. Я заставил ее стать шлюхой, потому что не мог контролировать свой характер.

Он вообще прислушивался к своим словам?

— Ты пытался защитить ее.

— Она так не считала.

— Ты же не серьезно. — Его мать была стервой. Она могла бы найти работу. Она могла бы обеспечить своего сына, вместо того чтобы обвинять его в своих проблемах.

Карсон пожал плечами.

— После шестнадцати лет, когда она каждый чертов день напоминала мне, что я никчемный, говорила, что я разрушил ее жизнь, я решил, что с меня достаточно. Если я разрушал ее жизнь, зачем оставался?

О, боже. Мое сердце разбилось. Он был таким хорошим. Таким невероятным. Как могла его собственная мать не видеть этого? Как он мог так ошибиться?

— Нет, Карсон. Дело не в тебе.

— Она любила моего отца. Возможно, это был единственный человек в ее жизни, которого она любила больше, чем себя. Не думаю, что тогда она была пьяницей. Но он сбежал через две недели после моего рождения.

— Это не твоя вина. — Он родился у дерьмовых родителей.

— Это и так, и не так. Это просто моя жизнь.

— Карсон, ты не разрушал ее жизнь.

Он не сказал ни слова.

Он мне не поверил.

— Карсон. Это не твоя вина.

И снова тишина. Что бы я ни говорила, он пропускал это мимо ушей. Почему? Как? Он ни в коем случае не должен был взваливать все это на свои плечи.

— Ты действительно думаешь, что разрушил ее жизнь.

Он поднял глаза, и неприкрытая честность в его глазах разбила мне сердце.

— Я думаю, мы разрушили друг друга. Я думаю, что в этом мире есть ядовитые люди, и, возможно, я один из них.

— Ты не такой, — настаивала я, стиснув зубы, чтобы не закричать. — Ты не ядовитый.

— Для нее я был таким. И, возможно, для других.

Он не имел в виду меня, не так ли? Он не мог. Ни за что. Карсон был основой нашей жизни здесь. Он был рядом со всеми нами.

— Я не знаю, что сказать, — прошептала я.

Он пожал плечами.

— Нечего говорить.

— Мне жаль. — Да, Крейг был настоящим кошмаром, но наши родители любили нас. Это было единственное, за что мы с Арией всегда крепко держались. Наши родители любили нас.

Это отличало нас от других на свалке.

Неважно, сколько раз я это видела, сколько моих друзей прошли через это, я все равно не могла понять, как мать или отец могут не любить своих детей.

— Она неправа. — Я сжала свою руку и переплела пальцы с пальцами Карсона. — Ты должен это знать. Она так неправа. Ты удивительный. Ты лучший парень, которого я когда-либо знала.

Он уставился на наши пальцы, но ничего не ответил.

— Карсон.

Нет ответа.

Он мне не поверил. Я могла бы просто сидеть здесь и кричать ему в лицо, но он не услышал бы моих слов. Что бы ни сделала с ним его сука-мать, это глубоко ранило его. Он скрывал это за своей мечтательной улыбкой и легким обаянием, но под этим скрывались раны.

— Почему она обратилась в полицию? — спросила я. — Зачем ей понадобилось приводить их на автомойку?

— Отчаяние? Перед тем как сбежать, я украл у нее кучу украшений. Я заложил их давным-давно, но, возможно, она думает, что они все еще у меня. Что она может шантажом заставить меня вернуться домой. Кто знает? Она сумасшедшая, помнишь?