Пурга

Михаил Они Пурга

Снег летит в лицо из-под нарт, Василий поднимает голову и смотрит на небо. Солнце склоняется к закату, небо ясное покуда хватает взору, лишь маленькое облачко, как бусинка на голубой тарелке, висит на северо-востоке. Василий перчаткой протирает щеку от снега и сплевывает. Утром собаки валялись в снегу, затем немногочисленные птицы, которых он видел за сегодняшний день, метались то вверх, то вниз, как ненормальные, теперь это чудное облачко – на днях будет буря. Он, невысокого роста, коренаст и вынослив, вместе с Хадко, еще одним оленеводом, старым ненцем, пытаются вторые сутки нагнать оленье стадо и, судя по следам, почти его догнали. Сейчас их задача – успеть настигнуть оленей до непогоды, чтобы те не разбрелись по тундре.

Большинство людей считают, что пастухи управляют стадом оленей и ведут их на выпас, но в действительности это не кочевники, а олени выбирают дорогу и сами решают, куда идти. Олени лучше, чем люди, ориентируются в пространстве и времени тундры, поэтому могут легко пройти по веками натоптанным тропам и определить, когда и где можно найти горьковатый, чуть пахнущий грибами ягель. Пастухи просто следуют за ними, защищая стадо от хищников.

Василий с Хадко едут по заснеженной пустоши, снег лежит плотный, с тонкой корочкой наста. Они проносятся мимо редких деревьев, огромных камней и россыпей булыжников поменьше, а собаки, верные и выносливые, следуют за ними рядом. Нарты рассекают снежный покров, расчерчивая белое полотно тундры резкими сплошными линиями, которые всё удлиняются по мере их хода.

Спустя ещё тридцать километров пути, Василий понимает, что вожак повел стадо чуть дальше, чем они рассчитывали. Он останавливает упряжку рядом с каменным останцем и сходит с нарт оглядеться. Останец большой и черный, к востоку рассыпается на скалистые осыпи. Стадо, насчитывающее триста пятьдесят оленей, кочует к оленеводческой базе по северо-восточному хребту и сейчас, судя по всему, оно ушло к скале Белого чума. Василий стоит на останце перед закатом солнца, а лучи заходящего солнца спадают с вершин уютной россыпью. Впереди он отчетливо видит вытоптанную оленями землю: видимо достаточно ягельника олени здесь не нашли и двинулись дальше, а это означает, что сегодня они стадо не настигнут. Посоветовавшись с подошедшим к нему Хадко, они решают устроиться здесь на ночлег. Ещё раз окинув взглядом местность и убедившись, что хищников поблизости нет, – разбивают лагерь.

Отдохнув несколько часов, ещё до прикосновения первого солнечного луча с землёй, пастухи-оленеводы снимаются с места и, сопровождаемые собачьим лаем, отправляются к очередному гольцу. Белое от витающих в воздухе кристалликов снега утро встречает их равнодушным молчанием. Впереди и позади – бескрайняя тундра, где-то на горизонте потерялись горные вершины, скалы и перевалы в ярком сиянии не греющего, одинокого солнца. Небо пустое, ни одной птицы, лишь облачко продолжало преследовать их.