Пурпурное Пламя

– Волосы в отца, – перебила Арабела. Высокомерие Памеры действовало ей на нервы. А еще Чаровница видела, как ожесточенно Юстиус расправлялся с куском мяса. – Смею заметить, от отца мне также достались упрямство и отменная память на лица.

Юстиус Памер вдруг выронил нож из рук, и звон привлек внимание гостей.

– Очаровательно, – закончила диалог Патриция и поджала губы.

– Ты что? – прошептала Сейфи, но Арабела не успела ответить: всеобщее внимание привлек принц Раклен.

– Дорогие гости и хозяева этого поместья! Мне крайне приятно проводить время в окружении замечательных людей! – Раклен сделал паузу, слушая аплодисменты. – Этот сезон охоты оказался самым насыщенным из всех, что мне довелось проводить в землях Родарана.

Он обвел присутствующих взглядом и, на секунду задержавшись на Чаровнице, сконцентрировался на Сейфи. Та залилась краской, опустив глаза, и Арабела каждой клеточкой тела ощутила волнение и трепет герцогини.

Сила под сердцем крепчала изо дня в день.

– Признаться, я долгое время не мог найти в себе храбрости, чтобы сделать то, что должен был сделать многие месяцы назад, – заявил Раклен, и Арабела заметила, как стих даже самый низкий шепот. – Этот сезон стал для меня важным не только потому, что я познал новых людей и такие тонкости охоты, о которых мне не приходилось слышать от рождения. Но и потому, что я был окружен лаской, которой раньше не встречал. Я познал, какой целомудренной и мягкой может быть любовь женщины.

Раклен сделал паузу, а Сейфи взяла Арабелу за руку дрожащими пальцами. Чаровница внутренне подобралась.

– Я хочу попросить герцогиню Марианну Сейфи Люрбейт встать подле меня и поднять мой бокал. Изопьем же из одного кубка в этот знаменательный вечер!

Тишина стала оглушающей, и Арабела услышала, как бьется сердце: не то Сейфи, не то ее собственное.

Румянец пятнами покрыл шею и щеки герцогини, но даже при этом она держалась благородно. Крепко сжав ладонь своей Чаровницы, Сейфи грациозно выплыла из-за стола и встала рядом с принцем.

Он тепло улыбнулся и протянул ей свой бокал.

– За день, который мы все запомним надолго! – выкрикнул Раклен, и люди вторили ему.

Зал наполнился звоном бокалов, однако заявление королевского отпрыска произвело неясное впечатление: лицо Патриции исказилось гримасой недовольства, и многие из гостей многозначительно переглянулись.

Арабелу вдруг снова окатило волной воспоминаний. Она ощутила фантомную боль и страх и всмотрелась в лицо Юстиуса. Ей показалось, что в его грубых чертах прятались знакомые линии, но иных доказательств, кроме предчувствия, она найти не могла.

Сейфи сказала, что Памеры прибыли лишь в день праздника, а значит, Юстиус не мог быть стрелком в лесу во время охоты.

И – видели Хранители – Арабеле казалось, что навязчивая идея начинала сводить ее с ума. Но ощущение никак не оставляло ее, и ей хотелось поделиться этим с Сейфи.

Ни единой зацепки, но что-то грызло Чаровницу изнутри, и она твердо решила, что расскажет герцогине о своем предчувствии и утром Памеры отправятся на допрос. И как только они найдут убийцу, Арабела наконец сможет спокойно заснуть.

Чаровница поймала на себе счастливый взгляд Сейфи и улыбнулась в ответ.

Подняла за подругу свой бокал.

Королевская тайна

Погода была особенно прекрасна в день, когда Арабела наслаждалась цветением глицинии. Лиловые лепестки кружились вокруг Чаровницы, и сладковатый аромат забирался под кожу. Солнце цветными искрами пробивалось сквозь свежую зелень; стрекозы норовили запутаться в огненно-рыжих распущенных волосах. Арабела не знала, что любила больше: герцогский сад или ощущение легкости на кончиках пальцев.

С момента покушения на жизнь Сейфи в Лонне прошло почти две весны, но страхи улеглись совсем недавно.

Арабела почти не вспоминала, как в первое время после нападения она не могла контролировать вспышки гнева – словно оказалась в далеком детстве, когда Марлен уводила ее в поля и терпеливо учила управляться с эмоциями. Но со временем ярость прошла, а внутренняя сила – крепчала, и Арабела быстро изучила основы эмпатии и убеждения. Теперь она запросто могла успокоить напуганную душу, обличить обман или убедить кухарку пустить ее в кухню после полуночи. Последний навык Сейфи ценила по-настоящему.

Теперь же, впервые за долгие месяцы, Арабелу переполняло счастье, потому что сэр Стант вернулся с новостями: привилегии Карателей за Правду были упразднены и в королевстве Родаран воцарился долгожданный мир. А это означало, что она наконец могла вернуться домой и разделить радостную весть с родными.

Они крайне редко обменивались письмами, но после королевского визита в Лонн родители и вовсе перестали отвечать, и, если бы Сейфи не запретила, Арабела давно бы ринулась в Уаду.

Прощание с садом плавно перетекло в сбор вещей: сладостей и украшений, расшитых камзолов и платьев для родителей и братьев. От волнения у Арабелы кружилась голова и веселье не поддавалось контролю: она перебегала с места на место, напевая под нос.