Пурпурный рассвет. Эпидемия

Выезжая из торгового центра, Князев еще раз прокрутил в голове все вещи, что собрал, прикинул примерные сценарии развития событий в поездке и понял, что многого не хватает. Пришлось прокатиться в саму Москву в поисках подходящего магазина. Прельстила вывеска «Охота и рыбалка». Двери магазина закрыты на замок, и перекрыты железной решеткой. Не стал церемониться, просто растянул буксировочный трос от решетки до фаркопа, и хорошенько дернул микроавтобусом. Решетка с жутким скрежетом вылетела из направляющих рельс, разворотив вместе с собой дверь. В магазине душно и темно. Мародеры внутрь не добрались, да и что понадобится умирающим людям из ассортимента охотников и рыболовов? Первым делом подобрал удобную кобуру к своему пистолету. Взял, как у копов в американских фильмах - подплечную, выглядит круто и внушающее. Примерился, удобно ли доставать пистолет, с первого раза нормально не вышло, надо будет потренироваться. Достал один патрон из обоймы и по внешнему виду подобрал несколько коробок с боеприпасами. Внимание привлек автомат Калашникова на стенде с оружием. Снял его с крючков, покрутил в руках. Красивый, тяжелый, устрашающий. Правда на ценнике ниже написано «Сайга-5,45», но кому какая разница что там написано, если с виду это автомат. Нашел к нему магазины, они короче, чем представлял, но пусть будут такие. Несколько упаковок патронов, прицел навороченный, правда не знает, как им пользоваться, но без прицела вроде вообще никак. После того как вооружился, отправился в другой отдел. Надувной матрас, палатка, спальный мешок, дорожная газовая плита, термобелье, прикольное мачете. Набирал все, что попадалось на глаза и хоть немного казалось нужным. Опыта походов у него не было, а в заграничных поездках всегда жил в комфортных отелях.

После туристического магазина заехал еще в несколько магазинов, набрал элитного алкоголя, и всяких безделушек. Не смог проехать мимо ювелирного, золото ценилось во все времена, на сто процентов уверен, что оно станет новой валютой в дальнейшем, если будет это дальнейшее.

Домой вернулся уже ближе к вечеру. Сразу за воротами увидел новенький Митсубиси Л200 серого цвета без номеров. Зайдя на кухню, сразу почувствовал запах варенных пельменей. Эмиль, уже привычно стоял у плиты, а Женя, разложив мамину косметику на столе, передвигала ее с места на место, рассматривая как драгоценности.

- Добрый вечер. – Недовольно пробурчал Эмиль.

- Привет-привет. – Сказал Саша, заглядывая ему через плечо. – Что у нас тут? Пельмешки? Еда пролетариата. Старик, ты серьезно? Сейчас можно набрать любых деликатесов, а ты решил сварить пельмени?

- А чем вас собственно еда пролетариата не устраивает? – Бросил, не поворачиваясь, Эмиль. – Уж просите, чем богаты, тем и рады. Электричества уже нет, продукты в магазинах портятся. А к простой еде привыкать надо, дальше-хуже будет. Производств и пищевых комбинатов больше нет. Кстати о свете: я конечно понимаю, что сам вызвался за все здесь отвечать, но можно было додуматься отключить генератор, когда уезжали. Весь день в холостую гонял. Столько топлива сожгли. На счет холодильников можно было не переживать, они до двенадцати часов холод держат.

- А ты мне что-нибудь сказал про этот гребанный генератор? Я в душе не ковырялся, что там надо включать или выключать. – Огрызнулся Саша. – Ты проведи сначала инструктаж, объясни, что да как, а потом требуй.

- Ладно. – Выдохнул Эмиль. По голосу старика было понятно, что он не хочет развивать конфликт дальше и что-то объяснять. Тем более Женя, до этого сидевшая спокойно, прижала к себе мамину сумку и смотрела испуганными глазами. – Так вы пельмени будете?

- Ну раз нет ничего другого, то буду.

29 июня 23.11 по московскому времени.

Женя пришла так же, как и вчера, в футболке-ночнушке и с маминой сумкой. На этот раз она без спроса забралась на кровать, подлезла под бок, свернулась клубком и почти моментально уснула. Саша ждал ее, боялся себе признаться в этом, но приятное чувство грело в груди, от того что эта крошечная девочка видит в нем защитника и опору. Ему просто надо было почувствовать ее тепло под боком, услышать ее сонное сопение, и он становился счастлив, как давно в детстве, когда мама обнимала и баюкала, только теперь он оказался по другую сторону.

30 июня. 7.42 по московскому времени