Пушиночка

От громкости крика в горле саднило, но этого все равно оказалось достаточно: в помещении, оказавшемся пустой комнатой с блеклого цвета стенами и вентиляцией у самого потолка, зажегся свет. Прямо как и тогда. Никакой оригинальности у этих черных призраков!

— Слушайте сюда! Это очень важно! — я попыталась вновь привлечь внимание, но мой голос утонул в шуме.

Только не сейчас! Такой план — безумный, но обреченный на успех — просто не может провалиться! Чтоб тебя! Как бы сейчас пригодилась Кларисса, будь она в состоянии хотя бы говорить, а не сидеть на полу в уголке! Не подумала бы, что когда-нибудь буду сожалеть о том, что мой враг не может сражаться. Или что когда-нибудь буду благодарна, что кто-то такой, как Вуд, научил меня чему-нибудь. А ведь именно сейчас мы поменялись ролями…

— Фуррят, послушайте, пожалуйста! Я здесь! — опять крикнула я, и вновь безрезультатно.

Может быть, лучше было бы реально спасаться одной? Из этого, наверное, вышло бы больше толку… Но ведь я не была готова просто бросить всех присутствующих, зная, что даже не попыталась помочь им, а лишь оставила умирать. Никогда не была. Все здесь такие же, как и я. А значит, мы все здесь заслуживаем права жить… Или права просто попытаться выжить. Я изо всех сил боролась с подкрадывающимся отчаянием. Меня не слышат и не видят, а привлечь внимание другим способом здесь не удастся… Что же мне делать? Сейчас это самое внимание — жизненно важный ключ к спасению. И мы не можем, не можем провалиться в самом конце! Не такого мы заслуживаем! Нет! Все должно быть не так! Я не сломаюсь, и они все тоже! Мы уйдем! Выживем! Будем смотреть на наше общее солнце и небо дальше! Мы же все вместе, мы же мощь вместе, да еще какая! Ведь всегда должен быть какой-нибудь выход, я знаю… Не может быть, чтобы после всего произошедшего я не сумела решить элементарную головоломку! Тем более, решение должно быть где-то совсем рядом… Его только нужно найти… И тут мне в голову пришла идея. Очень странная, но, возможно, именно та, которая сейчас была так необходима. Я подошла к Вуд и остановилась, глядя в ее синие глаза.

— Мадам Кларисс? — я обратилась к ней совершенно иначе, уже без прежней издевки, такой, с какой к ней обращались еще в приюте ее подопечные, уважение которых она не заслужила, как теперь оказалось, одной своей героической скрытностью, с тихим сочувствием и пониманием. С поздно обнаруженным невысказанным раньше уважением, которого она заслужила больше, чем я. Это она должна быть теперь на моем месте. Как порой спутана и несправедлива в своих замыслах Жизнь и Судьба. И мне, и всем другим любым не совладать с ними до конца, верь в них всем сердцем, догадываясь о них или же отрицая. Справедливость, неужто тебя правда с нами не было и нет? Кто ты, Судьба? — Друг нам иль враг? Как знать?..

Лисица коротко кивнула мне, выражая свое внимание и готовность осознанно слушать, что я хочу сказать.

— Мадам Кларисс, Вы сможете приподнять меня над этой толпой? Я попытаюсь спасти всех нас. У Вас должно хватить сил, я не тяжелая… Это действительно очень важно! Пожалуйста…

Несколько секунд лисица думала о чем-то, а затем решительно кивнула и встала.

«Давай попробуем,» — говорил отчетливо ее взгляд. — «Я в тебя верю. Все это время верила.»

Когда лапы фурри, поднимающей меня над чужими головами задрожали от напряжения, я почувствовала укол вины за все свои тайные ранние мысли, которые посещали меня еще в приютское время. Зря я так относилась к Вуд… Нужно будет непременно извиниться… Я «взлетела» над другими не слишком легко, но зато теперь я могла к ним ко всем обратиться и меня куда труднее было бы совсем не заметить.

— Эй! Послушайте, пожалуйста! Мы все можем постараться выжить! — максимально громко прокричала я, стараясь не сильно размахивать лапами, чтобы было довольно трудно в данных обстоятельствах, хотя пытаться я была буквально обязана: было видно, что Вуд все равно тяжело. Видимо, они держали ее здесь гораздо дольше, чем я предполагала, и ее энергия была на исходе.

Толпа постепенно притихла, и огромное количество глаз, тут же загоревшихся живыми огненными искрами, уставилось на меня.

— Мадам Кларисс, можете отпустить меня? По-моему, теперь меня и так слышно… Спасибо большое! — коснувшись лапами пола и краем уха услышав, как тяжело смотрительница детского дома переводи дыхание, я продолжила, не имея ни одной лишней секунды: