Пушистая катастрофа для ректора

– Гесса Римеди, убедительная просьба закрыть лазарет на сегодня. И принимать больных в их личных комнатах. На любые вопросы отвечать расплывчато и неоднозначно. А если к вам лично придут Эйвери или Эльза, то расскажите им по секрету, что одна ученица отравилась...

– Без уточнений?

– Безусловно, – кивнул я. – И сразу же свяжитесь со мной по чаркамню, когда это произойдет.

В том, что парочка решит себя проявить, совершенно не сомневался. А нам же пора было отправиться в город. Вечером проще всего было выбраться из академии незаметными.

Мы шли по улицам Нового Торема по направлению к реке Тор. Делия шла чуть медленнее нас с Лиамом, рассматривая красоту этого места, а брюнет фыркал и злился:

– Давай быстрее! Я понимаю, что ты видишь все впервые, но у нас нет времени на эти гляделки.

– Так вы в курсе? – я почувствовал, как в мою спину уперся осуждающий взгляд. Но после выкрутасов Холли я и так был в немилости. Взглядом больше, взглядом меньше… Сути это не меняло.

– Не расскажи мне все Кэлвин, вы бы никогда не нашли путь к ведунье. Старуха абы кого к себе не принимает.

– А мы, выходит, абы кто? – фыркнула Делия. – Или речь только обо мне?

– Вы, гесса, вообще неизвестно кто…

– Лиам! – оборвал я друга. Тактичности ему было не занимать, конечно. – Следи за языком.

Брюнет привычно закатил глаза, но, хвала Манааре, закрыл рот. Темп нашего передвижения, к слову, все же увеличился. Наконец мы подошли к Эмиральдову мосту, соединяющему Новый Торем со Старым. Я совершенно не удивился, что ведунья жила на другой стороне.

В свете луны мост выглядел атмосферно и таинственно. Он перекидывался через темную спокойную реку, сверкая золотым светом магических фонарей. На каждом конце моста располагались величественные статуи, изображающие магов и древних воинов. В лучах заката они казались живыми.

И как бы не поторапливал Карделию Лиам, она все равно остановилась, чтобы насладится видом. А я же не мог оторвать своего взгляда от девушки. И сердце сжалось от осознания, что до момента истины осталось не так много времени. Но назад пути не было. Ради безопасности Делии я был готов на все. Даже навсегда с ней проститься.

Глава 17.3

Кэлвин

Магическая лавка старой ведуньи была скрыта от посторонних глаз в тихом переулке, где редко бывали люди. Лиам подвел нас к неприметной двери и, нарисовав вязь рун, уверенно вошел внутрь помещения. Нам не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.

Лавка встретила тишиной, теплым светом магических светильников и удивительным запахом меда и свежего хлеба. Вдоль стен на полках стеллажа стояли различные банки с травами, камнями и даже мелкими земноводными существами, которые плавали в мутной жидкости. Там же рядом находились книги, свитки, амулеты и множество других предметов магии.

В центре комнаты же расположился огромный котел, из которого поднимался пар. И уже за ним можно было разглядеть небольшой круглый стол, за которым и восседала женщина. Честно говоря, я ожидал чего-то иного. Темного. Гнетущего. А тут как будто заглянул на чай к любимой бабуле. К бабуле с причудами, если быть точным.

Только вот сама Нифисо на добрую старушку ни капельки не походила. Высокая и худая старуха с длинными серебристыми волосами и глубокими синими глазами. Она была одета в длинное черное платье с капюшоном, на котором были вышиты золотые руны. На ее руках и шее блестели золотые браслеты, а на пальцах кольца с разноцветными камнями.

Нифисо сидела за столом, склонившись над пожелтевшим манускриптом.

– Здравствуйте, дети мои, – она подняла голову и посмотрела на нас своим проницательным взглядом. И не было в нем удивления. Старуха знала, что мы придем. – Долго же ты вел их, Лиам.

Брюнет чуть замялся, но быстро взял себя в руки:

– А должен был?

Ведунья пожала плечами. Мол, думай сам. Тем временем женщина перевела взгляд на меня и на Карделию. На долю секунды мне показалось, что во лбу что-то кольнуло, но непонятное ощущение быстро исчезло. И я, быть может, не обратил на него никакого внимания, списав на обострившуюся мнительность, но когда и Делия, поморщившись, мотнула головой, все стало понятно. Ведунья пыталась залезть нам голову.

– Не стоит так грозно на меня смотреть, – Нифисо все поняла по моему выражению лица. А кому понравится то, что кто-то будет копаться у него в разуме? – Я не читаю мысли. Всего лишь считываю ауру. Вы пришли в мой дом, и я должна знать ваши намерения.

Ее ответ меня если не успокоил, то хотя бы не вывел из себя. Логика в словах женщины присутствовала. Между тем Нифисо взяла в руки длинную тонкую трубку, что лежала подле ее руки, и затянулась. Ее глаза закрылись, а лицо расслабилось. Просмаковав дым, женщина выдохнула его. Я же почувствовал во рту вкус горечи – никогда не любил табак ни в каком его виде.

Вернув трубку на свое законное место, ведунья указала на небольшие табуреточки возле своего стола. Их было две.

– Присаживайтесь.