Пушистая катастрофа для ректора

Урок по артефакторике, значившийся сегодня последним, подошел к концу. Гес Найтс, на удивление, не терроризировал меня многочисленными вопросами. Отдувались другие. Кто-то более удачно, кто-то менее. Кого-то преподаватель даже выгнал из кабинета из-за неподготовленного домашнего задания. Привычное веселое настроение к нему так и не вернулось после прошлого раза.

‒ И где же ваша сестра?

Я собиралась уходить, когда меня окликнул Лаклан. Замерев, я судорожно стала думать, как правильно ответить на этот вопрос. Мы как-то не успели с Кэлвином это обсудить. Были слишком заняты друг другом. Но с другой стороны, вряд ли это был секрет. Рано или поздно Эльза вернется и сама все расскажет. Ну не все, конечно, а какую-то свою версию событий, без подробностей, где она пыталась отравить собственную сестру из-за ее новых успехов в учебе.

‒ Эльзу отстранили от занятий.

Брови мужчины удивленно изогнулись:

‒ Неужели? И почему же, разрешите полюбопытствовать?

А что я могла сказать?

‒ Знаете, ‒ я отступила от мужчины, который уже почти нависал надо мной. ‒ Вам лучше спросить у геса де ла Шера. Уверена, он вам все расскажет. Вы же друзья...

Тут я осеклась и дала себе мысленную затрещину. Откуда простая ученица могла знать, с кем дружит ректор?

‒ По крайней мере, так говорят, ‒ вывернулась я и, криво улыбнувшись, попрощалась. ‒ До следующего занятия.

‒ Очень жаль… ‒ Лаклан протянул задумчиво. ‒ Вам теперь не с кем соперничать. До свидания, гесса Грей.

Кивнув напоследок, я пулей вылетела из кабинета. Да уж, как бы я не бежала от странностей, они все равно меня догоняли.

Глава 22.2

Карделия

До своей комнаты не шла ‒ бежала. Как будто кто-то гнался за мной и мог вот-вот настигнуть. Уже за закрытой дверью я выдохнула и съехала на пол по стеночке. Просто чтобы перевести дыхание.

Не знаю, что именно на меня нашло, но мне хотелось поскорее укрыться от посторонних глаз. Как будто все вокруг только и делали, что пялились на меня и тыкали пальцем. Хотя такого не было. Жизнь в Дифирене продолжалась своим чередом, и на самом деле почти никому не было дело до меня и до того, что творилась вокруг. Ученики учились. Преподаватели преподавали.

Но стены академии давили. Может, сказывалась усталость, потому что передохнуть и перевести дыхание не получалось. Сегодня я еще и плохо спала. Голова полнилась мыслями и обидами. А я пыталась уговорить себя забить на эту ситуацию и плыть по течению. Стать равнодушнее, нарастить невидимую броню.

Тщетно.

Горестно вздохнув, я встала с пола и подошла к столу, чтобы снять жакет и повесить его на спинку рядом стоящего стула. Однако сделать этого не успела. Глаза мои зацепились за столешницу, на которой лежал сложенный пополам лист бумаги. Я нахмурилась, потому что утром ничего на столе не оставляла. И если так, то это значит, что кто-то пробирался в мою комнату, пока меня не было.

Я развернула лист и пробежалась глазами по тексту.

«Жду тебя на крыше к шести. Оденься потеплее. К.».

Да уж… Решил напомнить, что нам нужно продолжить подготовку к ритуалу. Конечно, нет ничего важнее дела.

‒ Я вроде не страдаю склерозом, ‒ буркнула себе под нос и направилась к шкафу. В самом дальнем углу висел длинный вязанный черный кардиган. Если все остальные вещи я успела немного преобразить, добавить в них красок, то до этой вещицы я так и не добралась. Накинув верхний элемент одежды на плечи, взглянула на себя в длинное зеркало, крепившееся к дверце шкафчика. Сейчас я больше, чем когда-либо походила на ту самую Карделию, в тело которой попала как будто целую вечность назад.

Бледное лицо, темная одежда, круги под глазами в тон. Замухрышка.

Может, Кэлвин видит меня именно такой? Я с силой закрыла шкаф.

Плевать. Меня не должно это так трогать. И не трогает!

Все мое раздражение лишь из-за того, что я была невероятно голодна. А время, указанное в записки, неумолимо приближалось, и я никак не успевала забежать в столовую. Можно было, конечно, опоздать. Из вредности.

Но я не хотела. Потому что это повлекло бы за собой разбирательства. А я безмерно устала за последнее время. Так что, похлопав себя по взбунтовавшемуся животу, покинула комнату и направилась на крышу.

Поднимаясь по винтовой лестнице, считала каждую ступеньку, приближающую меня к Кэлвину. Сто тридцать пять каменных плит разделяли меня от встречи с ректором. Я остановилась на последней и все никак не решалась пихнуть массивную дверь.

Черт! Да почему же все так сложно?

Собравшись с духом, я-таки открыла дверь и вышла на круглую площадку. Ветер ударил мне в лицо, растрепав волосы своими шаловливыми потоками. Вдалеке замелькали огоньки Торема, словно звезды, спрятанные в земных недрах. Я ощутила, как сердце забилось быстрее, волнение и тревога смешивались внутри меня в дрожащий комок.

Кэлвин стоял у перил, устремив взгляд вдаль. А прямо посередине площадки был расстелен мягкий прямоугольный плед, сшитый разноцветными квадратами. На нем стояла корзинка, а возле расположились две тарелки с двумя пока еще пустыми бокалами.