Пушки острова Наварон. 10 баллов с острова Наварон

– Да, но вы не знаете, что у них есть план крепости. Не знаете, что высадка на остров Керос произойдет в воскресенье утром. Не знаете, что они постоянно поддерживают связь с Каиром по радио. Вы не знаете, что британские эсминцы войдут в Майдосский пролив в ночь с пятницы на субботу, как только будут уничтожены орудия. Вы не знаете…

– Достаточно! – хлопнул в ладоши обер-лейтенант. – Британские эсминцы, да? Превосходно! Превосходно! Вот это-то нам и надо было выяснить. Но достаточно. Остальное расскажешь гауптману Шкоде и коменданту крепости. Надо идти. Только у меня ещё один вопрос. Где взрывчатка?

Андреа с расстроенным видом развел руками. Плечи его уныло опустились.

– Увы, господин обер-лейтенант, этого я не знаю. Они её вытащили и куда-то унесли. Сказали, что в пещере слишком жарко. – Ткнув пальцем куда-то в западном направлении, противоположном той стороне, где находилась хижина Лери, он произнес: – Кажется, куда-то туда. Но точно сказать не могу. Они мне не сообщили. – Укоризненно посмотрев на Мэллори, грек заметил: – Эти британцы одним миром мазаны. Никому-то они не доверяют.

– И я их вполне понимаю! – брезгливо посмотрел на толстого грека обер-лейтенант. – Сейчас мне особенно хочется увидеть тебя под перекладиной на самой высокой виселице в крепости. Но Herr Kommandant человек добрый, доносчиков он жалует. Может даровать тебе жизнь, чтобы ты и впредь предавал своих товарищей,

– Спасибо, спасибо! Я знал, вы человек справедливый. Обещаю вам, господин обер-лейтенант…

– Заткнись! – оборвал его презрительно Турциг. Затем перешел на немецкий. – Фельдфебель, прикажите их связать. Толстяка тоже! Потом его развяжем, пусть несет раненого к нам в штаб. Оставьте караульного. Остальные пойдут со мной, нужно взрывчатку найти.

– А может, заставим их язык развязать, господин обер-лейтенант? – посоветовал фельдфебель.

– Тот, кто готов сообщить, где взрывчатка, не знает этого. Все, что знает, он уже выложил. Что касается остального, я был неправ в отношении их, фельдфебель. – Повернувшись к Мэллори, офицер слегка поклонился и по-английски произнес: – Я ошибся в отношении вас. Herr Мэллори. Все мы очень устали. Готов извиниться за то, что ударил вас. – Повернувшись на каблуках, офицер стал ловко подниматься по склону. Через две минуты с пленными остался лишь один караульный.

В который раз Мэллори поменял позу, пытаясь по-. рвать веревку, связывавшую ему руки, и в который раз убедился в тщетности своих усилий. Как новозеландец ни извивался и ни крутился, он добился лишь одного: вся одежда промокла насквозь, сам он продрог до костей и дрожал от холода. Солдат, вязавший узлы, знал свое дело. С тех пор, как Турциг и его подчиненные отправились на поиски, прошло больше часа. Неужели всю ночь будут болтаться?

Перестав дергаться, Мэллори откинулся на снежную перину, покрывавшую склон, и задумчиво посмотрел на сидевшего, понурясь, чуть повыше его, рослого грека. Часовой жестом велел лечь всем на снег. Андреа попытался порвать веревку. Мэллори видел, как ходят ходуном плечи товарища, как врезаются в плоть узлы. Но теперь Андреа сидел спокойно, заискивающе улыбаясь часовому с видом человека, которого незаслуженно обидели. Андреа не стал искушать судьбу. У Турцига глаз наметанный, он сразу заметит распухшие, кровоточащие кисти рук – картина, несовместимая с образом предателя, который пытался внушить офицеру грек.