Пушки первых Романовых. Русская артиллерия 1619–1676 гг

В соседнем деревянном амбаре русские мастера отливали также партиями полковые орудия 2, 3, 4 фунта ядром: «У Михаила Иванова слито 10 пищалей – 2 пищали по 4 гривенки ядро, да 8 пищалей по 2 гривенки ядро…»[133] А. Якимов свидетельствовал в Пушкарском приказе: «Со 146 по нынешний по 149 год сделал я, Олексей, пятьдесят шесть пищалей: двадцать пищалей по четыре гривенки ядро, семнадцать пищалей по три гривенки ядро, семнадцать пищалей по две гривенки ядро, и на опытной стрельбе сошли все здоровы, без порухи, да на дватцать пищалей образцы к литью готовы»[134].

«Якимовские» пищали, как и орудия других мастеров, без обозначения года выпуска, часто встречаются в описях южных крепостей («московского литья… признак на ней вылитых и подписи никакой нет, в ней по весу 9 пуд, прозвание той пищали никакого нет, мерою 2 аршин без чети», «московского литья, на ней подпись русского литья на Москве лил мастер Алексей Якимов, на ней вылит орел, в ней по весу 9 пуд 35 гривенок, прозвание той пищали никакого нет, мерою 2 аршин без чети»; «московского литья гладкая, признак на ней вылитых и подписи никакой нет, в ней по весу 10 пуд 17 гривенок, прозвания той пищали никакого нет, мерою 2 аршина с 5 вершки, к ней 25 ядер весом по 2 гривенки без чети ядро», «московского литья гладкая, признак на ней вылитых и подписи никакой нет, в ней по весу 9 пуд, прозвания той пищали никакого нет, мерою 2 аршин без 2 вершков, к ней 36 ядер весом без чети по 2 гривенки ядро»)[135].

9 мая 1640 г. царь указал завести «вновь полкового наряда» в количестве 80 пищалей.

До наших дней сохранилась неполная «роспись пищальным образцам» 1641 г. (в росписи отсутствует начало, в котором говорилось о количестве пушечных образцов, изготовленных А. Якимовым). Уцелевший текст содержит росписи моделей, которые сделали Д. Кондратьев (20 шт.), М. Иванов (20 шт.) и М. Боранов (20 шт.), с указанием количества меди и олова для каждого мастера. В конце документа приводятся итоговые данные – всего 93 образца, 1443 пуда меди и 146 пудов 20 гривенок олова[136]. Поскольку фразы в «росписи» трафаретны, то можно реконструировать содержание потерянного текста. Также нетрудно вычислить количество образцов и металла для литья пушек А. Якимовым. Содержание потерянного фрагмента будет примерно следующим: «У Алексея Якимова в заводе 33 образца в две и три и четыре гривенки ядро по кружалу, а по его Алексеевой смете надобно на те пищальные на 33 образца в литье и в тело и на прибыль и на жолоб меди дощатой 430 пудов да олова 43 пуда»[137]. Таким образом, на основании «Росписи пищальных образцов» можно составить следующую таблицу:

Роспись пищальных образцов 1641 г.

Всего же, если собрать воедино всю «техническую» документацию Пушечного двора, вырисовывается следующая картина производства 2-, 3-, 4-фунтовых орудий в 1638–1641 гг.:

Вполне очевидным становится тот факт, что полковые однотипные 2-, 3-, 4-фунтовые орудия мастера отливали в год целыми партиями. За три года было отлито более 200 полковых пищалей. И хотя в документах орудия названы «полковыми», однако большинство их не отправлялось в пехотные части, ведь такого количества полков солдатского и драгунского строя попросту еще не было. Полковые орудия составили новое городовое вооружение пограничных крепостей от Пскова до Белгорода.

Опустошительные набеги кочевников 1631–1634 гг. заставили правительство сосредоточить основное внимание на развертывании новых мощных укрепительных линий. Основная масса пошла в «укрепрайоны» к Арзамасской, Белевской, Веневской, Зарайской, Каширской, Козельской, Коломенской, Кропивенской, Кцынской, Лихвинской, Перемышльской, Ряжской, Рязанской, Тульской и Шацкой засекам, а также в города-крепости. Чугунолитейное производство под Тулой только-только налаживалось, и к концу 1640-х гг. чугунная артиллерия стала поступать в крепости. Но до этого надо было оперативно обеспечить оборону Юга от вторжений кочевников. В описях городов Белгородского разряда 1670-х гг. можно встретить стволы «московского литья», которые пересылали из крепости в крепость[138]. В дальнейшем эта «засечная» и «городовая» артиллерия послужила базой для тех полков, которые выдвигались к Большой черте. Они зачастую не брали с собой тяжелого вооружения, поскольку на месте новой дислокации их ожидали стволы, отправленные в начале 1640-х гг. на оборонительные укрепления.