Пушкин. Изнанка роковой интриги

Современные авторы вовсю пользуются ненормативной лексикой, а у самого создателя современного литературного языка, большого любителя матерка, по сей день эта часть фразеологии заменена многоточиями. Немудрено понять вздох Анненкова: «Так тяжело еще понимать нас иностранцам!» Российские же школьники без особого труда вписывают на место точек в сочинениях поэта выражения, изъятые целомудренными пушкинистами.

Случай с Пушкиным уникальный. В разные времена, а иногда и одновременно, его считали философским идеалистом, индивидуалистом, русским шеллингианцем, эпикурейцем и представителем натурфилософии, истинным христианином (то есть православным), монархистом, воинствующим атеистом, масоном, мистиком и прагматиком, оптимистом и пессимистом, революционером, просто материалистом и даже, в соответствии с марксистской идеологией, историческим материалистом.

В какой-то мере авторы всех этих точек зрения были правы. Духовный мир Пушкина, как заметил философ Семен Франк, «многослоен»[487]. Гений – всегда энциклопедист, и элементы интереса к чему угодно можно найти если не в изданных сочинениях, то в черновых рукописях или пометках на книгах домашней библиотеки. Но зачем государство с бюрократическим аппаратом, тайной полицией, борьбой классов, партий и наций до такой степени влезло в литературоведческие дела? Пушкин еще при жизни стал строкой госбюджета. Политическая конъюнктура слилась с лирикой. Одеяло поэта начали тянуть в разные стороны, на себя, буквально раздирать на части, что продолжается по сей день.

Фундаментальный вклад в построение мифолого-мистического образа Пушкина вложил еще Достоевский, придумав пушкинское мессианство и распространив его на русский народ, причем русские «всечеловеки» стали автоматически «пигмеями» перед Пушкиным. Фрейдисты объясняют эту маниакальную любовь к Пушкину тем, что мать Достоевского умерла через месяц после Пушкина и Достоевский перенес идеализацию матери на поэта, который стал для него заменой матери[488]. Советский миф о Пушкине, гордо отвергнув «реакционные» идеи Достоевского, взял их по существу как часть национально-религиозной утопии.

Власть занималась его огосударствлением. Оппозиционная левая околодемократическая критика à 1а Писарев доказывала, что роль Пушкина отрицательная (непонимание народа, безделье и бесцельность его героев), и этим подготавливала практицизм большевиков. Но на каждом этапе истории централизованная российская власть, стремясь владеть Пушкиным монопольно, оказывалась сильнее. Требования сверху менялись.

Надо сказать, что само слово «пушкинистика», похожее на слова «баллистика» и «эквилибристика», советского происхождения. Так, Брюсов и Лернер именовались «пушкинианцами», а Александр Онегин называл свой архив «пушкиновщина». Профессиональная пушкинистика, то есть бюрократический аппарат, чиновники-поэтоведы при должностях, орденах, на зарплате, соответствующей партийной табели о рангах, – такой бизнес есть чисто советская структура, подвязанная к гуманитарным наукам. Назначены заведующий жизнью и творчеством Пушкина, пушкинский партком, заврукописями поэта, научные и технические служащие музеев Пушкина, охранник (так называемый «хранитель») его могилы.

Пушкинский Дом, задуманный в 1898 году под покровительством поэта и великого князя Константина Константиновича, формировался полтора десятилетия после столетия со дня рождения Пушкина до 1917 года, поддерживаясь изнутри энтузиазмом в нем работающих, а после революции – извне, партийными органами. Началась сортировка классиков по степени полезности с непременным вождем Пушкиным впереди.

Октябрьский переворот уничтожил значительную часть пушкинского наследия, рассеянного по многим владельцам. Уникальная библиотека Николая I, которой пользовался Пушкин, была продана за границу с другими ценностями Эрмитажа. Конфисковали и разворовали библиотеку лицея из 30 тысяч томов. Дворянин Пушкин был предан анафеме, которую с энтузиазмом поддержали некоторые поэты:

Пушкина – к стенке!
Не пора ли пулям
По стенам тенькать?..

То был голос молодого Маяковского. Вот к месту цитата из книги: «Интеллигенция вымерла дотла во всех сферах; нигде ни таланта, ни признака малейшего творчества… и все, что у нас есть, это только такие агитаторы, как Каракозов и Нечаев, – замена, от которой не поздоровится никакому обществу». Высказывание можно отнести к Октябрьской революции, а можно – к нашему времени, но написано сие в семидесятые годы XIX века и доказывает, что никакие словесные предупреждения не отвращают от исторических глупостей[489].