Пушкин, потомок Рюрика

Но недолго длилось это совместное княжение: 14 ноября 1154 года умирает Изяслав II. И тотчас же в Киев прибывает его родной брат Ростислав Мстиславич Смоленский. После смерти Вячеслава[32], последовавшей ровно через месяц — 15 декабря 1154 года, Ростислав, узнав о приближении к Киеву войск Юрия Долгорукого, уходит к себе в Смоленск, а его место незамедлительно занимает князь Изяслав Давыдович Черниговский, внук Святослава II. Это был последний князь времени длительного междувластия. Изяслав Давыдович прокняжил всего три месяца: в марте 1155 года он поспешно покинул Киев, испугавшись огромной рати Юрия.

Воздадим должное недюжинному уму и поистине железной воле князя: стародавняя мечта его исполнится — взойдет Юрий великим князем «на царственный престол своих отцов», откроют киевляне ему Золотые ворота. И произойдет это 20 марта 1155 года.

Но судьба словно потешится над Юрием: чуть более двух лет великого княжения отпустит ему. И еще оставит за князем в истории прозвище Долгорукий — руки ведь князюшка издалече к Киеву протянул, из самого Суздаля.

Умер Юрий Долгорукий 15 мая 1157 года, через пять дней после пира в доме киевского боярина Петрилы. Возможно, что на том пиру был великий князь отравлен. Навеки упокоился Юрий Долгорукий в Киевской земле: похоронили его в церкви Спаса на Берестове, что и ныне находится на заповедных землях Киево-Печерской лавры.

«На тихих берегах Москвы»

В бурной жизни князя было одно деяние, которое в водовороте тогдашних страстей вряд ли казалось ему столь значимым: в числе городов, основанных Юрием Владимировичем, был один небольшой, даже и не город еще, а город-крепость, затерянный в дремучих суздальских лесах. Века будто спрессовали все деяния князя в одно емкое слово — Москва.

«Самъ же князь Юрий взыде на гору и обозре съ нея очима своима, семо и овамо, по обе стороны Москвы реки и за Неглинною, возлюби села оные и повеле вскоре сделати градъ малъ, древянъ, по левую сторону реки на берегу и прозва его званием реки Москва градъ»[33].

Сельцо, что предстало княжескому взору, принадлежало боярину Степану Кучке. Видимо, неспроста дал народ ему это прозвище — собирал да складывал свои богатства боярин, прибирал добро к рукам. А было оно у него немалое: одних «красных» сел по реке Москве, что грибов под кустом: Воробьево, Высоцкое, Кудрино, Сущево.

Нравом боярин Степан был крут, не привык шапку ломать перед князьями. За то и поплатился головой. Вот как о той недоброй встрече боярина с князем Юрием повествует московское сказание: «Тотъ Кучко встретилъ Великого князя зело гордо и не дружелюбно. Возгордевся зело и не почтилъ в. князя подобающею честию, а къ тому и поносивъ ему. Не стерпя той хулы, в. князь повелелъ того боярина ухватить и смерти предать… Видевъ же сыновей его, млады суще и лепы зело и дщерь едину, такову же благообразну и лепу, в. князь отослалъ ихъ во Владимиръ къ сыну своему Андрею».

Не знал, не ведал тогда князь Юрий, чем через годы обернется эта его жалость…

Красавица Улита Кучковна стала женой Андрея Боголюбского. Она же вместе с родичами Кучковичами участвовала в заговоре против Андрея, жертвой которого позже и пал святой князь. Поздней воровской ночью прокрадутся Кучковичи в княжий дворец Андрея Боголюбского и злодейски убьют набожного князя, а тело его выбросят в огород, воронью на поругание.

…Переименовал то боярское село князь Юрий Владимирович — нарек его Москвой. Но звали сельцо люди по старинке — Кучково, хотя при князе боялись произносить это крамольное слово. Долго еще хранила народная память имя незадачливого боярина: до XVII века один из районов Москвы, между Сретенкой и Лубянкой, назывался Кучковым полем, на краю которого и стоял в былые годы дом Степана Кучки.

А когда из Византии возвращались в родные земли сыновья Юрия Долгорукого — Михаил и Всеволод, летописец упомянул о том, что благополучно прибыли они «до Кучкова, рекше до Москвы».

Не первым Степан Кучка облюбовал эти места. Задолго до него селились тут славяне. На Москве-реке, на месте села Дьяково, что в Коломенском, были так называемые дьяковские городища. Укреплялись они рвами и валами, обносились тыном. Селились древние славяне и на месте Нескучного сада, и в районе Самотеки, и по берегам Неглинки, и на том самом месте, где возвышается восстановленный ныне величественный храм Христа Спасителя[34]. Когда в девятнадцатом столетии закладывали фундамент этого храма, в устье когда-то протекавшего здесь ручья Черторый нашли две редчайшие серебряные монеты. Одна из них, 862 года (время вокняжения Рюрика!), была чеканена в Средней Азии, другая, 866 года, — в Армении.

Славянские курганы возвышались на месте нынешнего Замоскворечья, в Тушино, в Царицыно. На земле Москвы жили в основном племена вятичей. А их ближайшие соседи, кривичи, селились чуть на север и запад. Кремлевский холм — «зародыш Москвы» — обжили славяне еще в IX веке. Вот уж поистине: «Не сразу Москва строилась!»