Пушкин путешествует. От Москвы до Эрзерума

Да ведь и сам писатель родился в Наровчате! В августе 1870 года. Конечно, в силу своего нежного возраста (ему было лет пять-шесть, когда вокруг Натали Дубельт и Сильвестра Зенькевича разгорались нешуточные страсти) он не мог быть их свидетелем. Но о том несчастливом романе много позже, уже в Москве, куда юный Александр был определен в кадетское училище, рассказывала ему мать Любовь Алексеевна, происходившая из древнего татарского рода.

…По поверьям, гранат притягивает любовь, необычайную по накалу страстей. Магический камень влюбленных.

«…Посредине браслета возвышались, окружая какой-то странный маленький зеленый камешек, пять прекрасных гранатов-кабошонов…»

Так, может быть, гранатовую подвеску (с пятью драгоценными кабошонами!), ту самую, что извлекла из заветной шкатулки на Божий свет графиня из Висбадена, подарил невесте в преддверии свадьбы сам Сильвестр Зенькевич?!

На исходе девятнадцатого века гранатовый браслет метафизически трансформировался в гранатовую подвеску, таинственным образом «всплывшую» в Германии.

Неравный брак

Академик Александр Цветков, знаток Куприна (и правнук Сильвестра Зенькевича!), убежден, что прототипом княгини Веры стала внучка поэта, а вовсе не госпожа Любимова, родственница жены писателя, в жизни которой случилась похожая любовная история. С юности он не раз слышал от матери, польки Софьи Хайновской, просившей сына (в который раз!) почитать вслух ее любимый «Гранатовый браслет»: «Ты ведь не знаешь, что твой прадед был влюблен во внучку Пушкина и пользовался взаимностью. И это с них Куприн списал сюжет».

Но почему тогда сам писатель, преклонявшийся перед «великой тенью Пушкина», о том нигде и никогда не обмолвился? По цензурным соображениям, полагает исследователь.

Ведь знаменитая повесть явилась откликом на запрещенную в России книгу «Не унывай», автор коей великий князь Михаил Михайлович посвятил своей любимой, графине Софи де Торби. Внучке поэта и сводной сестре Натали Дубельт!

Августейший автор выступил против осуждения высшим обществом морганатических браков. И хотя действие романа происходит в некоем загадочном королевстве, на его страницах повествуется история любви и женитьбы самого великого князя. Так что книга та, опубликованная в Англии, была у многих на слуху, а ее запрет в России лишь добавил популярности единственному литературному творению Михаила Романова. Именно тогда действовало негласное указание: романы с подобными сюжетами должны были подвергаться цензуре особого министерства при Императорском Дворе. Версия академика в ладу с хронологией: «крамольный» роман «Не унывай» увидел свет в 1908 году, а «Гранатовый браслет» – в 1910-м.

Брак Наталии Дубельт с опальным поляком, если бы и свершился, морганатическим не стал, – ведь ни жених, ни невеста не принадлежали к владетельным Домам. Скорее, их союз назвали бы мезальянсом.

Вероятно, будущего супруга, полковника прусской армии, подыскала для своей Наташи сама графиня Меренберг. Удачная партия для барышни из «медвежьего угла», по общему мнению. Но о какой любви могла идти речь? Ведь жених был старше избранницы почти на тридцать лет, – вот где неравный брак!

Внешне все выглядело благопристойно: заботливый супруг, дети, собственный дом. Натали фон Бессель казалась вполне счастливой в том кратком супружестве (длилось оно всего шесть лет, – столько лет было отпущено и жизни красавицы Натали с Пушкиным!). Но кто знает, как часто в мыслях уносилась она в забытую Богом Пензенскую губернию, вспоминая о былой возвышенной любви? И как ее отсвет вспыхивали кроваво-красные огоньки магических камней, волею безымянного ювелира сложенных в гранатовый крест.

Крест ее жизни, будто благодатным огнем опаленной Любовью…

«Подумай обо мне, и я буду с тобой, потому что мы с тобой любили друг друга только одно мгновение, но навеки…»

Любовь стала для Наталии Дубельт спасением. Не случись романа в пензенской глубинке, не приняла бы ее матушка графиня Меренберг столь решительных мер, и как знать, она вполне могла повторить печальную судьбу своих близких: младшей сестры Анны, племянника Павла, тетушек Александры Араповой и Марии Гартунг, умерших от голода и болезней, сгинувших, кто в революционном Петрограде, кто в красной Москве…

Германии суждено было стать вторым отечеством для внучки Пушкина.

«Восхитительный город» Бонн

Некогда вдова поэта Наталия Николаевна вместе с дочерьми Марией и Наталией совершала путешествие по Германии – более всего из немецких городов ее восхитил Бонн. Вот лишь некоторые строки из ее писем в Россию:

«Посмотрим достопримечательности и окрестности Бонна, который мне кажется очаровательным, воздух великолепный».