Пушкин в жизни. Спутники Пушкина

В сороковых годах журнальная деятельность Сенковского стала ослабевать, писал он все водянистее и тупее, энергия его упала, упал и интерес к своему журналу, появились многочисленные болезни, следствие чрезмерных трудов и перенесенной холеры. Сенковский стал простым сотрудником журнала, в котором раньше был вдохновителем, журнал падал, явились на смену другие журналы, отражавшие более серьезные интересы, которыми стало жить общество. В последние годы жизни Сенковский писал мало, увлекался фотографией, гальванопластикой, музыкой, изобретал какой-то колоссальный оркестрион, соорудил скрипку с пятью струнами, придумал особого устройства печь. Умер, давно уже став покойником.

Был он очень некрасив, к тому же лицо его было жестоко изуродовано оспой; черные волосы, большие черные глаза, широкий рот. Одевался изысканно и даже франтовато, с драгоценными булавками в галстуках. Всегда был переутомлен, поэтому нервен и болезненно раздражителен; знакомств с писателями избегал, жил особняком, в тесном кружке был, однако, говорлив и блестяще остроумен. Никитенко характеризует его так: «Сенковский весьма замечательный человек. Немного людей, одаренных умом столь метким и острым. Но характер портит все, что есть замечательного в уме его. Нельзя сказать, чтобы он был совсем дурной человек, но он точно рожден для того, чтобы на все и на всех нападать, – и это не с целью причинить зло, а просто чтобы, так сказать, выполнить предназначение своего ума, чтобы удовлетворить непреодолимому какому-то влечению. Естественно, он нелюбим, на что сам, однако, смотрит без негодования, как бы уверенный, что между людьми нет других отношений, кроме беспрестанной борьбы, и он с своей стороны воюет с ними не за добычу, а как бы отправляя какую-то обязанность или ремесло. В обращении он жесток и грубоват, но говорит остроумно, хотя и резко. Нельзя сказать, чтобы разговор его был приятен, но он любопытен и увлекателен». А Полевой писал брату Ксенофонту о Сенковском: «…вокруг него какая-то адская атмосфера и страшно пахнет серою, хоть он беспрестанно курит лучшие сигарки».

Об одном из первых литературных дебютов молодого Сенковского Пушкин отозвался с большой похвалой. Он писал Бестужеву, издателю «Полярной звезды», где была помещена сказка Сенковского «Витязь буланого коня»: «Арабская сказка прелесть; советую тебе держать за ворот этого Сенковского». С основанием «Библиотеки для чтения» Пушкин поместил в ней ряд крупнейших своих произведений – «Пиковую даму», «Песни западных славян» и др. Однако к журнальной деятельности Сенковского относился отрицательно, считал ее такой же растлевающей, как деятельность Булгарина и Греча, а о самом Сенковском отзывался как о «бестии, с которой связываться невозможно», «свинье и мерзавце». В первом же номере своего «Современника» поместил статью Гоголя «О движении журнальной литературы», главным образом направленную против Сенковского. Гоголь спрашивал: «Что это такое? Что заставляло писать этого человека? Мы видим человека, который берет деньги вовсе не даром, трудится до поту лица. Для чего же вся эта деятельность?» К творчеству Пушкина Сенковский относился с восторгом, расхваливал в своем журнале его произведения. Но вот Пушкин вздумал издавать собственный журнал «Современник»: литературный журнал с широкой программой, с участием крупнейших писателей. Тут сразу дело повернулось иначе: являлся конкурент, грозивший подрывом «Библиотеке для чтения». И Сенковский открыл яростную кампанию против «Современника» и Пушкина, не дождавшись даже выхода первой книжки. И пользовался каждым предлогом, чтобы нанести конкуренту лишний удар.

Николай Алексеевич Полевой (1796–1846)