Пушкиногорье

На дверях вольера вывеска, красиво нарисованная художником Р. Яхниным, на ней написано: «Хутеп и икту».

— Дяденька, — спрашивают меня дети, пришедшие на экскурсию в Михайловское, — можно посмотреть птичек?

— Можно, посмотрите, — отвечаю.

— А что тут написано? — указывают они на вывеску.

— А ты прочти, только читай не слева направо, а наоборот.

Господи, радости-то сколько, когда надпись прочитана!

Я давно приметил, что птицы своей кротостью и доверием к человеку часто напоминают нам, что в этом мире больше милосердия, чем зла.

В 1951 году в Михайловском рядом с основным домом восстанавливали флигелек, в котором некогда были кухня и людская. Оплели стены хмелем, поставили плетенек, скамейку, рядом с крыльцом устроили собачью будку для Жучки, и получился не домик, а загляденье — сказка. Внутрь домика принесли все, что свойственно ему иметь. Всякую деревенскую радость и рукоделие. Когда все было готово, уселись строители домика на скамеечку, чтобы сфотографироваться на память, и вдруг видят: влетела на крыльцо ласточка, покрутилась-покрутилась и стала лепить свой домик на низеньком косяке входной двери.

Каждого человека, приходящего в домик, ласточка встречала веселой, песней, в которой ясно слышалось: «Мир вам».

Не все сразу замечали птичку и ее гнездо. Стали замечать лишь тогда, когда появились птенцы. Они доверчиво глядели на людей любопытными своими черными бусинками.

Ласточка была очень чистоплотной. Никаких следов Она не  оставляла, все убирала за собой и птенцами. Музейные уборщицы умилялись, видя такую ее чистоту и порядок.

Многие  посетители, входившие в дом, не хотели верить, что гнездо и ласточка настоящие, думали, что это музейный макет, и пытались потрогать гнездо пальцем. Другие, сидевшие на скамейке, будто на часах, кричали на них: «Зачем вы трогаете гнездо, неужели не видите, что оно настоящее?» Какой-то заботливый дядя из Дома туристов однажды явился к домику, принес с собой фанерный щиток с тесемочками и подвесил его под гнездом — чтобы птицам было спокойней. Другой сделал объявление: «Граждане посетители музея, входите осторожнее. Здесь живет ласточка!»

С тех пор экскурсанты стали входить в людскую на цыпочках.  Ласточкино гнездо стало одним из экспонатов деревенского Пушкинского музея.

Но вот пришло время, младое племя выросло, и, птицы покинули родное гнезда Сказка кончилась. Одни лишь ласточки радовались. Они весело летали по пушкинской усадьбе и пели свою короткую красивую песенку.

Здешние старики говорят, что у ласточки две песни: одна о том, что самое доброе на земле — мир, а другая — песня-скороговорка: «В нашем доме все сусеки хлебом позасыпаны…»

У Поклонной горки, где стояла старая часовня Михайловского, — группа строгих великанов сосен. Они как часовые на страже. На одной — большое гнездо, прочное. Видно, что живет в нем птица не простая, суровая, гнездо не прячет. Каждый лесник хорошо ее знает. Это черный ворон. Говорят, что ворон живет на свете сотни лет. Кто знает, когда поселился ворон здесь! Сосна очень старая, двухсотлетняя.

В июне 1967 года была в Михайловском большая гроза. Сильная молния ударила прямо в вершину стоящей почти рядом с той, на которой  живет ворон. От удара кора на дереве расщепилась и разлетелась в стороны, у земли вспыхнула голубым огнем молодая поросль, а стародавний ворон, сидевший в гнезде, даже не встрепенулся.

Утром на заре ворон поворачивается головой к востоку и приветствует восходящее солнце громким криком, и в этом крике явственно слышится слово «аллах». Не верите — послушайте сами!

Ученые пишут, что, когда к старому ворону приходит смертный час, он умирает, глядя в ту сторону,  откуда восходит солнце, — на восток.

Впрочем, так делают многие птицы и звери. Это одна из нераскрытых тайн природы.

Сто и еще много лет прошло после смерти поэта, но и теперь пушкинская сова навещает место, где он жил. Каждый год осенью, когда усадьба и рощи Михайловского пустеют, Она лунными ночами прилетает к дому поэта, садится между двух выбеленных труб, на коньке высокой кровли, и громко плачет. Именно плачет. Это подметил еще Пушкин, когда писал;

То был ли сон воображенья
Иль плач совы

В старину русские люди называли сову «сирин — птица вещая». А древние греки и римляне считали ее символом вечности. Сова в Михайловском и есть символ вечности великого Пушкина.

Венок отцу