Пускай меня полюбят за характер

— Но здесь же нет никакого размаха! — Аркадий Васильевич возбужденно мерил шагами Викину кухню. — Каждый договор должен пройти государственную регистрацию. Значит, одна старушка может продать свою квартиру только одному покупателю. И лишь потом, разорвав с ним договор, найти нового лоха. Это слишком долго и муторно. Я придумал, как поставить мошенничество на конвейер: надо просто не регистрировать договор ренты в Москомрегистрации. Тогда одна старушка может продавать свою квартиру десятку покупателей одновременно! Деньги рекой потекут!

— Да, но ведь это рискованно, — возразила Акулова. — Кто-нибудь из покупателей наверняка раскроет обман. Обратится в Москомрегистрацию и выяснит, что эта сделка там не проходила.

— Викуля, ты слишком хорошо думаешь про наш народ, — усмехнулся Бабиченко. — А россиян отличает потрясающая правовая безграмотность. Я тебе гарантирую, что даже люди с высшим образованием без лишних вопросов выложат свои денежки. Никто и словом не заикнется о государственной регистрации сделки. — Неожиданно взгляд Аркадия Васильевича затуманился. — Впрочем, не спорю: когда-нибудь правда выплывет наружу. Но к тому времени вся эта история будет мне глубоко безразлична…

К концу рассказа Вика окончательно окосела. Вероятно, после смерти своего единственного друга бедняжка регулярно накачивалась по вечерам.

— Так что, действительно никто из покупателей не поинтересовался, зарегистрирован ли договор в Москомрегистрации? — спросила я.

— Не-а, — мотнула головой девушка. — Был, правда, один умник, вроде научный работник. Так ему Кеша на цветном принтере такую потрясающую бумагу сделал — лучше настоящей. Ну тот и успокоился.

— Надеюсь, гражданин Бабиченко вел учет своим аферам?

Акулова неопределенно кивнула.

— Меня интересуют все сделки с квартирой на улице Клары Цеткин, которая принадлежала Виолетте Владленовне Копейкиной.

— Щас посмотрю, — пробормотала Вика и нетвердой походкой отправилась в комнату.

Я последовала за ней. Девушка выдвинула один из ящиков письменного стола, и перед моим взором предстал аккуратный ряд разноцветных папок. Акулова принялась их вытаскивать одну за другой.

— Нет, это не то… Опять не то… Вот она! — Девушка протянула мне неприметную коричневую папку с черными тесемками.

Я вчиталась в бумаги. Так, Переверзева Алла Геннадьевна, проживающая по адресу… покупает квартиру у Копейкиной Виолетты Владленовны на условиях пожизненного содержания… И еще четыре таких же договора, оформленных на других покупателей. Похоже, это действительно то, что мне надо! Наконец-то!

— Это я забираю с собой, если не возражаете, — сказала я, решительно убирая папку в свою сумку.

Виктория не возражала. Попробовала бы она мне помешать! Сейчас, когда я так близка к тому, чтобы найти настоящего убийцу старухи Копейкиной, меня никто не остановит! А тем более пьяная женщина, нетвердо стоящая на ногах.

Я поспешно направилась к выходу. И, уже надевая сапоги, не удержалась от вопроса:

— И последнее. Что Аркадий Васильевич делал с деньгами, добытыми нечестным путем?

— А разве и так не ясно? — Акулова смотрела на меня, как на полную идиотку. — Конечно же, откладывал на будущее своих детей! В банковской ячейке одного надежного банка лежит кругленькая сумма. А у меня есть ключ от этой ячейки. Кеша взял с меня слово, что после его смерти я передам деньги его семье. Но я вам не скажу, что это за банк. Можете меня арестовывать! — И Вика театрально вытянула вперед руки, ожидая, что я надену на нее наручники.

Я усмехнулась:

— Советую поторопиться с передачей денег наследникам. Иначе милиция может добраться до них раньше.

— Погодите, а вы сами разве не из милиции? — запоздало поинтересовалась Вика.

— Ну что вы! — Я крепче вцепилась в сумку с документами. — Я представляю прессу.

Акулова поняла, что совершила оплошность, выболтав всю подноготную о жизни своего друга совершенно посторонней гражданке, да еще в придачу отдала ей вещественные доказательства.

— Какую еще прессу? — кинулась она ко мне, но спьяну наткнулась на вешалку и запуталась в одежде.

— Свободную и независимую, — бросила я на ходу и шмыгнула в дверь.

Глава 15

На улице было темно и ужасно холодно. Я подняла воротник пальто и мелкой рысью понеслась к метро. Ну и дела… Теперь понятно, почему принципиальный и правильный до зубовного скрежета Бабиченко ни с того ни с сего стал мошенником. Наверное, перед лицом неминуемой смерти это было вполне закономерное превращение.

Странно, что подобные метаморфозы случаются с людьми лишь тогда, когда врачи выносят свой вердикт: «Остался год». И никто не задумывается о том, что постоянно, каждую секунду ходит под Богом. И речь даже не о пресловутом кирпиче, который в любой момент может свалиться тебе на голову. Намного чаще и с гораздо более ужасными последствиями случается, например, разрыв сосуда головного мозга. Причем для этого даже выходить из дому не надо. Вот где простор для пересмотра жизненных ценностей!