Пусть девушки плачут

Скривившись от горьких мыслей, она сделала еще один долгий глоток водки и с удовольствием почувствовала, как жгучая жидкость течет по ее глотке и пищеводу в желудок. Наконец-то она начала расслабляться.

«Все изменилось после того, что было у меня с Мэтьюсом», – подумала она, затянувшись сигаретой.

Она была ведущей прогноза погоды на небольшом кабельном канале в Цинциннати. После поглощения его «РЕЛ Ньюс» ее пригласили на работу в Нью-Йорк. Ей приходилось работать и в выходные, и ночами напролет, но все равно у нее была не жизнь, а мечта. Она выступала в прямом телеэфире, ей было двадцать пять лет, и ей безумно нравилось жить в Нью-Йорке.

Год жизни, о которой можно было только мечтать. И полгода кошмара. Он заметил ее на рождественской вечеринке. Она была в восторге, когда великий Брэд Мэтьюс позвал ее по имени. Он знает, кто я такая!

Сотрудникам компании было что праздновать – «РЕЛ Ньюс» заканчивала год, в очередной раз изрядно увеличив свои рейтинги. Опросы общественного мнения показывали, что телезрители считают умеренный, центристский подход «РЕЛ» к освещению событий значительно более сбалансированным и честным, чем у CNN и «Фокс ньюс». Когда подошла официантка с подносом шампанского, Мэтьюс взял один бокал для себя, а второй протянул ей. Чокнувшись с ней, он сказал:

– Мы все должны и дальше работать в том же духе, завоевывая доверие американцев.

Она не должна была выделяться, ей надо было выглядеть как все. Вкус у шампанского был незнакомый, но приятный. Оставшаяся часть вечера прошла как в тумане. Еще один бокал шампанского, немного крепкого спиртного у стойки бара на сон грядущий, потом Мэтьюс предложил отвезти ее домой в своей машине с шофером, но по дороге остановился у здания «РЕЛ» и зачем-то пригласил ее в свой кабинет. Она налила в бокал еще водки, с отвращением вспомнив, как он елозил на ней на своем диване. Домой она вернулась одна, на такси, проплакав всю дорогу.

Затем он начал ей звонить, требуя встреч в своем кабинете либо после прогноза погоды, либо до того, как ей нужно было выходить в эфир. Она входила в его кабинет, выглядя безупречно, с макияжем и прической, готовыми к жаркому свету софитов и беспощадному вниманию телекамер. Звук закрывающейся двери его кабинета. Вот он протягивает ей бокал, наполненный прозрачной жидкостью, и говорит, как приятно ему было познакомиться с ней на той рождественской вечеринке. Тогда-то она впервые и попробовала водку.

Потом он обычно уходил первым. Это давало ей немного времени, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Перестав плакать, она снова шла в гримерку, чтобы поправить макияж. «РЕЛ» требовала, чтобы в эфире ее сотрудники и особенно сотрудницы всегда выглядели безукоризненно.

В конце концов она почувствовала, что с нее хватит. Она ненавидела Мэтьюса и ненавидела саму себя за то, что́ позволяла ему творить с собой. И ей хотелось убраться из Нью-Йорка. Она уволилась из «РЕЛ» уже полтора года назад и ухватилась за первую же работу, которую ей предложили, – место ведущей прогноза погоды на WDTN в Дейтоне. Но после того, что делал с ней Мэтьюс, что-то изменилось, и изменилось к худшему. Она утратила прежнюю уверенность в себе. Раньше она испытывала прилив радостного волнения, когда продюсер разгибал пальцы, ведя обратный отсчет, а потом показывал указательным пальцем, чтобы дать ей знать, что она уже в прямом эфире. В Дейтоне же зеленый огонек телекамеры прямой трансляции вселял в нее ужас. И это было заметно.

Но благодаря Мэтьюсу теперь она знала, что надо сделать, чтобы успокоиться. Для этого хватало одного большого глотка водки, по крайней мере поначалу. Но затем нервозность начинала снова нарастать, и ее снова охватывал ужас. А обострение проблем требовало более крупных доз лекарства.

Вскоре это заметили и ее продюсеры, и некоторые телезрители. За одно появление в прямом эфире она нечленораздельно произнесла слово «Цинциннати» несколько раз.

Она отхлебнула еще водки, вспомнив то унижение, которое испытала потом. Встреча в ее маленьком офисе, на которую пришли исполнительный продюсер и адвокат компании. Ее отрицание своей вины, за которым последовало обнаружение в среднем ящике ее рабочего стола наполовину опорожненной бутылки водки. Ее согласие взять отпуск за свой счет по личным причинам. «Кого они пытаются обмануть? – мысленно спросила она себя. – Меня просто уволили».

Нет никакой нужды отправляться в какой-то дурацкий реабилитационный центр, убедила она себя. Ведь нервничать вполне естественно, если ты должна работать в прямом телеэфире. Все исправится само собой, если она просто потратит какое-то время на то, чтобы привести себя в порядок после того, что с ней происходило в «РЕЛ Ньюс». К тому же ей надоело мерзнуть в холодном Огайо.

А потом ее отыскал Майкл Картер. После встречи, продлившейся менее часа, она получила два миллиона долларов в обмен на обязательство держать язык за зубами относительно того, что с ней творилось в «РЕЛ». «Всего год назад у меня было два миллиона долларов», – подумала она.